Скример при включении компьютера
Обновлено: 05.07.2024
В рубрике «Прямым текстом» автор выражает исключительно собственное мнение, которое может не совпадать с мнением редакции. Он волен это делать как угодно и в любом удобном для себя формате. Здесь можно всё.
Любовь к ужасам, проявившаяся еще в раннем детстве, сделала свое грязное дело: теперь напугать меня чертовски сложно, как бы писатели, режиссеры и разработчики ни старались. Впрочем, один прием работает безотказно и всегда: грамотно ввернутые в произведение скримеры способны напугать любого, включая меня, — в этом я убежден. Об этом зачастую подлом, но таком популярном приеме мы сегодня и поговорим.
Как всегда, на объективность не претендую, но если вам понравится — пишите в комментариях и делитесь текстом с друзьями. В прошлый раз мы поговорили насчет логики сна в хоррорах. Давайте продолжим изучать теорию ужасов вместе.
Я сторонник той идеи, что плохих приемов в хоррорах, да и в видеоиграх вообще, не бывает. Просто нужно уметь ими пользоваться. Известный факт: ожидание неожиданного гораздо страшнее, чем само неожиданное.
В общем, уже через тридцать минут я жался к стенам и слезно умолял себя пнуть. Не буду рассказывать, чем закончилась эта история моего позора, но вожделенный пинок я получил тем же вечером и был этому несказанно рад.
Та же концепция отлично работает с игровыми скримерами. Создайте напряжение, нагнетайте его постепенно таким образом, чтобы игрок умолял вас испугать его. Но запустите скример лишь тогда, когда играющий начнет забывать об этом и наконец начнет чувствовать себя комфортно.
При посещении первого же дома в Fatal Frame 2 вы сразу встречаете призраков. Они где-то далеко, мелькают как будто бы на краю поля зрения. Вы нервничая ожидаете, что один из них вот-вот бросится на вас. Но через полчаса вы уже облазите весь дом, а ничего так и не случится. Внимание переключится с ожидания скримера на решение загадки, и тут-то призрак безголовой девушки выползет на вас из-за занавески, на которую вы как раз вроде бы случайно нацелили камеру.
Скримеры должны работать по тому же принципу, что и идеальная журналистская статья. По принципу «пилы», где факт заменяется скримером: скример — рефлексия — рефлексия на рефлексию — рефлексия на рефлексию на рефлексию — зона комфорта — скример. Между скримерами, в тягучем ожидании, вы должны погружаться в самого себя.
Получив скример, вы будете ожидать нового немедленно: вы испугались, но вам понравилось это чувство. Однако хороший режиссер не удовлетворит ваше больное желание быть напуганным тотчас. Сначала он будет делать все, чтобы ваше возбуждение нарастало: даст вам как следует поволноваться в ожидании сатисфакции, подумать, почему вы волнуетесь, позволит вам изучить природу своего страха, убедит, что бояться нечего, и только потом напугает вновь.
Все дело в том, что сам испуг от неожиданности никакого отношения к страху не имеет. Да, вы вздрогнете, ваши зрачки расширятся, может быть, вы даже вскрикнете — но все это обычная реакция любого живого существа на неожиданный раздражитель. Поэтому сам по себе скример не может вызвать страх, разве что паранойю и панику. Надо ли вам это?
Именно поэтому Five Nights at Freddy's — игра нисколько не страшная. Она напряженная. Есть большая разница между чувством (страх) и простой реакцией организма на раздражитель (испуг). Пугаться неинтересно самому, зато интересно наблюдать за тем, как пугаются другие: на этом поднялись многие летсплееры. А вот страх — вещь гораздо более тонкая и сложная, с ней приятно иметь дело лично.
Увы, далеко не все это понимают. Что среди игр, что среди фильмов я постоянно вижу произведения, построенные на одних скримерах. Да, люди пугаются и вздрагивают, но. что с того? К тому же испуг такие произведения обычно вызывают далеко не один раз — а это никогда не пробудит в вас страх и, более того, может легко свести его на нет, если удалось добиться того же другими способами.
Скримеры так всем надоели, что некоторые разработчики и режиссеры особо подчеркивают: здесь, дескать, скримеров нет, ни одного. Но ведь это пагубная тенденция.
Без скримеров хоррор — не хоррор. Взять даже Silent Hill: Downpour — Vatra Games так испугались, что повторится отрицательный опыт Homecoming, что лишили свою игру не только вменяемой боевой модели (из-за чего экшен стал невыносимым), но и скримеров, как было якобы в каноничной тетралогии.
Интересно пользуются скримерами разработчики Layers of Fear. Система почти как в P.T. Хидэо Кодзимы (вспомните этот ужасный хрип и шаги призрака): все самое страшное обычно происходит за спиной. Но в Layers of Fear за спиной не просто хлопают двери или кто-то бродит, о нет — здесь, кроме всего прочего, изменяется само пространство. Получается этакий кошмар эскаписта, который верит, что если отвернуться от стола, то стол вполне может начать плясать со стульями вальс.
Эффект получается неожиданный, однако к изменяющемуся позади тебя пространству достаточно быстро привыкаешь. Если идти некуда, а перед тобой запертая дверь, нужно отвернуться от нее — тогда она наверняка откроется. Вывод простой: однообразие — враг.
Скримеры ни в коем разе не создают страх, но они несут важную функцию — вызывают и поддерживают напряжение, необходимое для создания страха. В возбужденном состоянии разум принимает все за чистую монету: когда ты ожидаешь неожиданного нападения, мысли собираются в пучок, а сознание становится особо восприимчивым. Это важный и ценный инструмент, которым просто глупо пренебрегать.
Казалось бы, схема проста: используй себе скримеры по «принципу пилы», нагнетай напряжение и не перебарщивай. Но как избавить игрока от малейшей возможности привыкнуть?
Тут может помочь процедурная генерация мира. Если пространство изменяется на ходу, у игрока просто не будет шанса адаптироваться. Но я не знаю ни одного успешного хоррора с процедурной генерацией, а вы? Если пространство создается случайным образом, то есть большой риск, что не подфартит (см. Daylight).
Но есть второй вариант, при котором не будет таких трудностей: сделать монстрам сложный искусственный интеллект и заставить изучать действия игрока. В таком случае скримеры будут иметь место в результате действия (или бездействия) игрока, но при этом не вызовут привыкания. Вы, наверное, догадались, что речь об Alien: Isolation?
В «Чужом» скримеры не просто есть, их там очень много. Но благодаря искусственному интеллекту ксеноморфа они не повторяются и не раздражают. Да, есть редкие срежиссированные моменты, да, есть некая модель поведения врага для каждой из локаций, и эту модель можно просчитать. Но при том Чужой абсолютно непредсказуем, и вы никогда не знаете, откуда он появится, где будет следующий скример.
Мы долго спорили с Сергеем Непрозвановым насчет работы Creative Assembly: все то, что понравилось мне, он воспринял в штыки. Спор может разгореться в любой момент и сейчас (главное — на внезапный пинок не спорить): дело в том, что и сейчас большинство игр работает по старой схеме времен хитов Konami на NES. Ты бежишь, из-за угла выходит монстр, ты умираешь. Повторить. Бежишь, из-за угла выходит монстр, ты отпрыгиваешь и убиваешь его, бежишь дальше, падаешь в пропасть. Повторить.
А «Чужой» вгоняет в когнитивный диссонанс. Вроде бы ты изучил игру и знаешь, как в нее играть, но тебя раз за разом убивают. Внезапная смерть учит лишь одному — быть осторожнее. Всегда приходится ориентироваться на лету: прислушиваться к звукам вентиляции, отслеживать тварь датчиком движения, стараться не шуметь. Угроза может прийти откуда угодно. И это действительно ценный опыт для жанра хорроров. Здесь скримеры не просто пугают и создают напряжение. Здесь они — наказание за вашу неосторожность. Но увы, далеко не каждый разработчик сможет повторить такой финт.
Не нужно бояться скримеров, их нужно использовать. Если они будут работать на нагнетание напряжения, по принципу «пилы», будут логичными и при этом зависящими от действий игрока, это можно считать успехом.
Но, конечно, скримеры — лишь одна, пусть и необычайно важная, деталь в механизме хорроров. Помимо них есть то, что мы привыкли называть эфемерным словом «атмосфера», а также сюжет, проработка персонажей и монстров, ну и прочее. Итак, о чем поговорим в следующий раз?
Колонки сделайте потише, чтобы не пугаться. (Если вы пугливые) Но не вырубайте полностью.
Это не такой скример, к которому вы привыкли, когда рожа трупа вылезает на весь экран с диким криком.
Это действительно стоящая штука)
Для лучшего эффекта нажмите на среднюю кнопку мыши и пусть комикс прокручивается со средней скоростью вниз. Или сами прокручивайте бегунок справа.
Не знаю как обьяснить :DD
Когда увидите, поймете.
Очень крутая штука)
Ну… Я вам еще крипоты подброшу :3
И помни… не оборачивайся. Он стоит за твоей спиной.
В течение целой недели я получал странные звонки около половины третьего ночи, постоянно чувствовал чье-то присутствие, а иногда даже видел чьи-то тени.
Один раз я сидел за компьютером и слушал музыку, как вдруг понял, что что-то отвлекает меня от музыки. Я снял наушники с головы и услышал громкие гудки как во время вызова. Я прошелся по квартире, но гудки были слышны везде, как будто их издавали сами стены. Вернувшись в комнату, я сел, одел наушники, сделал звук громче, чтобы не слышать гудков. Но успокоиться не вышло, громкий стук в окно отвлек меня. Происходящее начало выводить меня из себя. Я быстро оделся и подошел к входной двери. Хотел было уже уйти, но звук печатающего принтера заставил меня вернуться. В принтере не было бумаги, горела лампочка «Вставьте бумагу». Мне стало интересно и я потянулся к нижнему ящику стола за бумагой. Пилот, питающий всё что связано с компьютером (включая принтер) был рядом с нижним ящиком. Я вынул бумагу, но вдруг понял одну вещь: пилот выключен! Бросил бумагу на пол и быстро метнул взгляд на принтер. Ни одна лампочка не горела, он 100% выключен.
После недолгой прогулки я вернулся домой. Ночью, начиная с 2х часов я сидел и пристально смотрел в телефон, ожидая звонка. Его не последовало. Никогда больше не было. К счастью.
Спустя несколько месяцев я узнал, что девушка, с которой я встречался еще в старших классах, забеременела незадолго до нашего расставания, а потом покончила с собой. Она выбросилась из окна. На столе в её комнате лежала наша фотография, распечатанная в домашних условиях, но на профессиональной бумаге и телефон. В телефоне был набран мой номер, но на вызов она так и не нажала.
История эта началась летом, когда мы всей компанией поехали на рыбалку с палатками. Селигер – красотища неземная! Воздух, солнце, вода сверкает и так и зовет окунуться. Днем катались на лодках, рыбачили, готовили уху – а ночью у костра самое время для бесед. Обсуждали, конечно, все – вот, Миха женился, теща у него просто драконица, а Вован машину купил, и сразу на пару часов спор про родной автопром.
— Слав, а ты как – ремонт-то закончил? – обратился Миха к одному из наших друзей, необычно молчаливому сегодня. Мы знали, что Славка недавно купил квартиру за смешные деньги и теперь занимался ее отделкой.
— Да ну, мужики, ремонт только прекратить можно. То одно на глаза лезет, то другое, – с улыбкой отозвался он, – думаю, еще пару месяцев.
— А в целом как? Ну, соседи там, обстановка?
— Вроде нормально все. Соседи тихие, там пара старичков, какие-то верующие живут, крестятся все время как меня увидят, а в другой половине одна квартира пустует, а во второй новые русские ремонт затеяли. Дети только балуются часто, гаденыши.
— Дети?
— Ну да. Шпана местная наверное. По ночам в домофон звонят.
Дом, где Славику удалось купить квартиру, был старым, еще довоенным. Двухэтажный, с эркером и арочными окнами, со стенами в метр толщиной на яичной сцепке – так уже не строят. Первые пару месяцев Славка только выгребал старый хлам на помойку – горы религиозной литературы, какие-то обереги, кресты. Говорят, прежний владелец был какой-то псих и его нашли в середине февраля окоченевшим от холода, в комнате с распахнутыми на улицу окнами. Должно быть, многим потенциальным покупателям это не нравилось, и цена все падала и падала. А Славику-то что – он в призраков не верит, и вообще к мистической ерунде относится с большим недоверием.
Ну вот наконец голые стены и минимум мебели – поклеил обои, купил диван – можно перебираться, и уже на месте доделками заниматься. Перевез Славка свои пожитки и справил новоселье. Первые несколько ночей спал как убитый – ничего не слышал, а где-то спустя неделю проснулся от пищания домофона. Посмотрел на часы – три часа ночи. Что за ерунда?
Надо сказать, домофон – одна из немногих вещей, удививших Славку в этом доме. Новенький аппарат, с внешней камерой и маленьким экраном, дорогой. Сказали, его поставил прежний хозяин квартиры, страшный параноик, опасавшийся каких-то гостей.
Так вот смотрит Славик на экран – и не видит ничего. Мошки летают в свете фонаря, мотыльки – и только. На всякий случай нажал кнопку разговора, спросил кто там, но ответа не было. В трубке что-то потрескивало, издалека доносился собачий лай и шум поезда. Обычная летняя ночь.
Славка плюнул и лег досыпать.
Днем происшествие забылось за кучей дел и беготней, просто не было времени думать, поэтому ночью он не понял сразу, что именно его разбудило.
Пищал домофон.
Славка дернул трубку, еще не совсем проснувшись.
— Да кого там носит-то ночами?!
Но в ответ снова было лишь стрекотание ночных сверчков и тихие потрескивания в трубке.
С тех пор звонки в домофон были почти каждую ночь, иногда по нескольку раз. Всегда в промежуток с двух до четырех часов ночи. Славка уже и орал, и выбегал на улицу, и мастера по домофонам вызывал – безрезультатно.
— Говорю же, шпана балуется, – закончил он свой рассказ.
Ну мы-то обсудили, поржали и забыли – не до ужастиков сейчас, когда лето, отпуск, и мы молодые. Однако, сейчас я думаю, что отнесись мы тогда серьезно к его рассказу, все могло быть иначе.
Подошло к концу лето, наступила осень. Ночи стали холодными и долгими. Вот уже несколько ночей подряд Славка спал спокойно, никто не звонил ему в домофон, и он уже подумал, что все, надоело хулиганам. Однако, не тут-то было.
Очередной звонок раздался очень не вовремя – у Славика была его подружка Лика.
— Чертовы дети, – ругнулся он, подойдя к прибору. В этот раз потрескивания были как будто ближе, и по экранчику бежала легкая рябь. Славка прислушивался – ему показалось, что он различает чей-то шепот среди помех.
— Прекратите хулиганить, уроды! – зарычал он в трубку и вернулся на диван.
Теперь звонки снова случались каждую ночь, и помех становилось больше. Днем и вечером домофон работал исправно, да и мастер подтверждал, что прибор не сломан и нигде не замыкает. Несколько раз звонки случались при посторонних – Лика их слышала, но не различала ничего кроме помех, однажды чертовщину видел Миха, оставшийся ночевать у Славки из-за ссоры с женой.
Первый снег выпал в начале ноября. Славка вернулся домой поздно, когда все жильцы уже были дома. Дорожку к подъезду замело, и его следы были единственными, нарушавшими белизну. Хотя… У входа Славка остановился и едва не выронил пакет с продуктами. Возле самой двери следы были, несколько. Маленькие следы детских босых ножек на снегу. Прямо под домофоном.
Осмотревшись, он убедился, что следы никуда не ведут – словно бы босой ребенок появился из ниоткуда, потоптался и исчез.
Славка в три прыжка влетел на второй этаж, заперся в квартире и залпом выпил полстакана водки. По спине бежал противный холодок, хоть парень он был не из робких. Хорошенько подумав, Славка даже успокоился. Ну, следы. Наверное тоже дурацкая шутка. Может, ему кто-то мстит? Например, бывшая. На всякий случай выключив домофон, Славка лег спать.
Но в половине третьего ночи он проснулся от сигнала домофона. Славка опасался подойти и посмотреть, но сделал над собой усилие. На экране были сплошные помехи, но ему казалось, что там кто-то движется. В трубку шептали неразборчиво, а потом запели песенку, тоненьким детским голоском, подернутым потрескиванием помех. Волосы зашевелились у него на голове. Славка бросил трубку и дернул провод домофона, однако прежде чем тот пискнул и погас, на экране явно показалось на секунду лицо ребенка, очень бледное, с ввалившимися глазами и тяжелыми тенями вокруг них.
Славка кубарем кинулся на кухню, он хлестал водку из горла и не чувствовал жжения алкоголя. Ему было так жутко, как никогда в жизни. С трудом дождавшись утра, Славка помчался в поликлинику на прием к психиатру. Доктор выслушал его, прописал какие-то лекарства, и посоветовал больше спать, бывать на свежем воздухе и не есть тяжелой пищи на ночь. А если домофон так раздражает – его можно просто демонтировать.
Воодушевленный этой идеей, Славка поскакал домой. Он взял молоток и лупил по ненавистному прибору, пока не разбил прочный корпус. Оторвать ящик от стены не получалось, но Славка перерезал все провода – даже тот, что вел к трубке, и часть деталей теперь валялась на полу.
К вечеру начался снегопад и потеплело. Славик не спал, ожидая звонка, но разбитый прибор молчал. Под утро сон сморил хозяина квартиры, и проснулся он днем вполне спокойный. Оттепель продержалась несколько дней, нападало много снега, потом снова стало холодать. В город пришла зима.
Морозным утром Славка встретил на лестнице соседку из тех, религиозных фанатиков. Она торжественно вручила ему церковную свечку, бумажную иконку и крестик.
— Молитесь, молодой человек. Бог милостив, он услышит. Молитесь!
Спорить с фанатичкой Славка не стал, взял предложенное и поблагодарил. Кинул все в машине, да так и забыл там.
Вечером, возвращаясь домой, он увидел ребенка у подъезда. Кажется, это была девочка – длинные спутанные волосы стояли замерзшим колом, она вся была синяя от холода и почти совсем голая, только неряшливо повязанная грязная пеленка немного скрывала ее тело. Девочка медленно нажимала на кнопки домофона, но тот звонил, а никто не отвечал. Должно быть, хозяев не было дома.
Рядом залилась лаем собака, Славка дернулся на звук, а когда обернулся, жуткого ребенка уже не было.
На негнущихся ногах Славка влетел в подъезд, долго не мог попасть в замок ключом, ему все казалось, что ребенок стоит за его спиной. Соседская дверь приоткрылась, выглянула соседка, что утром давала ему свечку.
— Что, видел ее?
— К-кого? – дал петуха от страха Славик.
— Катю. Видел ее? – должно быть, вид трясущегося Славки не оставлял сомнений, потому что она распахнула дверь шире, приглашая. — Заходи.
Славка послушно прошел на кухню, увешанную детскими вещами; там пахло супом и кошкой.
— Не шуми, детей разбудишь, – соседка плюхнула на плиту чайник и замерла, глядя на гостя, – расскажу тебе.
— Кто такая Катя?
— Вот слушай. Раньше, в советское время, квартиры эти строили для академиков. Мой отец ее получил тогда. А в твоей квартире жила семья ученых с маленькой дочкой. Света ее звали. Балованная девка была, ой! Все у нее было, и одежда импортная, и игрушки, и Барби эта, прости Господи. Так и росла не зная горя, красивая, да только о жизни не знала ничего. Ей только стукнуло восемнадцать, когда родителей Бог прибрал – разбились на машине, насмерть. Света сперва плакала и грустила, а потом волю-то почуяла, и закружило ее – гулянки, компашки, пьянки. Институт бросила, все сбережения родительские спустила, вещи из дома продавать начала. Мы и говорить с ней пытались, и заставлять – а у нее один ответ, мол, совершеннолетняя, делаю что хочу.
Вот и догулялась, забеременела от кого-то. Сперва даже вроде исправилась, поутихла, уборщицей в садике подрабатывала, ну и мы ей помогали чем могли. Родила она девочку в ноябре, назвала Катей. А после Нового Года появился у Светки дружок какой-то. Вроде не пьют, не шумят. А потом встретили Свету на лестнице – глаза ввалились, руки в синяках, ломка. На наркотики ее подсадил дружок-то. Опять у них веселье началось, все ходили люди какие-то, тихие, прятались. А я тогда санитаркой в больнице работала, сутками. Иду я с работы – а у подъезда сверток лежит странный. Я ткнула его – а там Катя трехмесячная, ледяная совсем. Орала она им, мешала. Вынесли на минутку и забыли забрать, – соседкин равномерный голос дрогнул.
Чайник на плите свистел, женщина плеснула кипятка в чашку Славика. Тикали часы, показывая половину первого ночи.
— Забрали их обоих, уж не знаю, лечили или в тюрьму. Не видели мы больше ни Светы, ни хахаля ее. Квартиру продали, только не очень скоро. А зимой стали слышать ночами детский плач под дверью подъезда. Думали, кажется нам, потом весна пришла и вроде стихло. А на следующую зиму снова ребенок плакал, но постарше уже. И соседка моя снизу, баба Зина, видела, как ползает там, у двери, ребенок, лет двух. Через год ее увидела я.
— Вы думаете это мертвый младенец? Бред какой-то, – Славка не мог заставить себя проглотить чай.
— Да знаю я, что бред. Но это точно она, Катя. Я ее на руках держала, кормила сама. Каждый год возвращается чуть старше и смышленее, и все домой просится. Сперва не могла двери открывать, а в прошлые годы уже по лестнице бродила. Потом кодовые замки поставили, и потише стало, плакала только под дверью и скреблась, пока не выучилась дверь открывать, – соседка вздохнула, – Уж мы и батюшку приглашали, и дом святили, все равно ходит морок. В этом году ей стукнуло семь. Предшественник твой ее боялся, даже домофон поставил себе лично, у нас-то только ключи есть. А Кате, должно быть, понравилась игрушка, ночами теперь часто пищит им.
Славик не помнил, как дошел к себе. Соседка, вроде, говорила, чтоб осторожнее был, чтоб не открывал двери, он точно не мог воспроизвести. Он сидел в комнате с зажженным светом и смотрел на разбитый домофон. Звонок раздался в начале четвертого.
Славка подошел – на разбитом экране бегали помехи, сплошная рябь, и явственно двигался какой-то силуэт. В отрезанной трубке слышались тихие потрескивания, звук далекой сирены, собачий лай. Потом звуки как бы заглохли, стали слышаться как сквозь густую пелену, остались только помехи и сбивчивый шепот.
— Впусти меня, – разобрал Славик, холодея, – Впусти меня домой, мне холодно.
— Уходи! – внезапно осипшим голосом рыкнул он, надеясь избавиться от видения или просто прогнать страх.
Треск затих, экран погас. Славик выдохнул и собрался было пойти сунуть голову под душ, но не успел дойти до ванной, как вновь раздался писк домофона.
Он просидел в ванной до утра, соображая, как ему быть. Друзьям не расскажешь, девушке тем более. Еще в психушку отправят…
Славка решил сам стал пытаться отвязаться от Кати. В ход пошли священники, свечи, обереги, народная магия и придвинутая к двери тумбочка. Тогда же он выставил квартиру на продажу.
И почти каждую ночь из разломанного домофона доносился дрожащий шепот, пробирающий до самых костей:
— Впусти меня, мне очень холодно!
Осада продолжалась до февраля, до больших метелей. В тот день мел снег, насыпало огромные сугробы, машины еле пробирались сквозь завалы – скоро придет весна, мир оттает. Славик торопился домой, чтобы пораньше забаррикадироваться, сделать телевизор погромче – и пусть Катя хоть обзвонится в домофон, раз ей нравится. Но он не заметил, что снег забился в пазы подъездной двери, и она неплотно прилегала к косяку.
Около трех часов ночи Славик проснулся и рывком сел. Ему показалось, что домофон пискнул – но не так, как обычно, если кто-то звонит, а как если бы его открыл кто-то, знающий код. Славка посмотрел на дверь, задвинутую тумбочкой, потом на телевизор – там шел какой-то фильм.
Экран домофона замигал и показал привычные помехи, которые внезапно пропали, уступая место воспаленным глазам девочки. Славик почувствовал, что кто-то скребется в дверь, а потом раздался тихий ноющий шепот:
— Впусти меня! Я прямо за дверью, мне холодно, впусти меня!
Он заметался по квартире в панике, крича, чтобы она убиралась прочь и оставила его в покое. Славка уже думал выбраться в окно, распахнул его, но скрип за спиной заставил замереть. Словно в замедленной съемке он смотрел, как медленно отъезжает в сторону дверь вместе с тумбочкой, как в проеме появляются обмороженные руки девочки, как тянутся они к нему.
— Согрей меня! Мне так холодно, – слабым голосом шептала она, подходя ближе.
Утром Славика наши мертвым, с тяжелыми обморожениями. Окно в комнате было распахнуто, и за ночь в него намело целый снежный сугроб. Лика подтвердила, что в последнее время Славик вел себя очень странно, к тому же визит к психиатру подтверждал помешательство.
Говорят, квартира та снова продается, там сделали ремонт и починили домофон. Вроде бы какие-то смешные деньги за нее просят, вы не слышали?
Игры и видео с резкой страшной концовкой были популярны в интернете начала и середины 2000-х. Теперь эти ролики — музейные экспонаты исчезнувшего жанра.
Этот материал — часть серии текстов TJ к Хэллоуину. Цифровые легенды, крипипасты, мрачные истории — как пугали и продолжают пугать людей в интернете и поп-культуре.Примитивный мультфильм в стиле любительской Flash-анимации начала нулевых: мальчик с закрашенным лицом сидит на зелёной лужайке и смотрит на небо. Появляются строчки текста на китайском языке «是否 已經 很久 . 沒 仔細 看看 天空 . » («Как долго ты не… смотрел на небо и мечтал…»). Кадр меняется — теперь мальчик идёт по улице под строчки «走 在 街上 . 尔 看到 . » («Гуляя по улице. вы видите». Всё это сопровождается лиричной музыкой.
Мультик резко обрывается истошным криком и страшным лицом на весь экран. Это Kikia — один из первых известных скримеров в интернете.
Скример — приём, знакомый каждому, кто смотрел хоррор-фильмы. Он построен на резкости и эффекте неожиданности: из-за угла выпрыгивает монстр, тихая обстановка сменяется резким звуком. На рубеже девяностых и нулевых скримеры перебрались в интернет, став очень популярным способом напугать пользователей сети.
Неразрывно связанная с эпохой Flash с первыми годами YouTube, эра скримеров (их ещё называют джампскейрами) была яркой вспышкой цифровой культуры, которая сейчас погасла практически полностью. В честь Хэллоуина TJ вспоминает, как с помощью роликов и игр пугали людей.
Согласно официальной версии, скример Kikia изначально появился в 2002 году на тайваньском форуме Kimo и стал местным феноменом. Только спустя год он разошёлся на Западе: тысячи пользователей кидали друг другу флэш-ролик, сопровождая его подписями вроде «посмотри обязательно, очень трогательное видео» — и ждали реакции. На тот момент многие люди ещё не были знакомы с зарождавшимся жанром хоррор-пранков, и действительно пугались внезапного появления женщины-духа из игры Fatal Frame.
«Начало 2000-х было знаменательным временем для интернета. Число пользователей всё росло, как и количество вебсайтов. Вместе с этим развивались и сетевые хорроры, и Kikia была важным шагом к появлению тренда на скримеры, которые пугали интернет своей бессмысленностью», — пишут авторы профильной энциклопедии Screamer.wiki. Они годами собирают и каталогизируют примечательные «джампскейры» — их набралось уже более полутора тысяч.
На этом же сайте ведут хронологию развития скримеров — если верить ей, то жанр зародился ещё до Flash, в 1990 году. Тогда канадец Патрик Эванс сделал вредоносную программу NightMare и начала распространять её на дискетах. Если пользователь загружал софт и вводил команду «Nightmare», то каждые пять минут на рабочем столе с истошным криком появлялся окровавленный череп.
По похожему принципу действовали и другие шок-программы: их предлагали скачивать приятелям под разным предлогом. Одной из наиболее примечательных стала McDonalds.exe, созданная в 2000 году в Китае. Казалось, что программа как-то связана с сетью фастфуда, но это было не так: экран запуска сменялся хоррор-историей о гурмане, который в поисках новых вкусовых ощущений убил жену, чтобы попробовать её плоть. Внезапно появлялась и сама жена в виде неожиданной чёрно-белой картинки.
Но многие запомнили скримеры именно как часть флэш-эпохи. Всё начиналось с простых даже по меркам «джампскейров» игр вроде «Что не так с картинкой?». В одноимённой «флэшке» демонстрировалась обычная стоковая фотография кухни с задачей — найти, что на снимке не так. Но на самом деле в кадре ничего не меняли, а внимательно смотрящих на картинку людей пугал внезапно появляющийся призрак.
По описанию скримеров можно понять, что они были крайне примитивными, используя контраст между спокойной обстановкой и резкой картинкой с громким звуком. В следующие годы у шаблона не было эволюции — как и в фильмах, «джампскейры» в сети ориентировались на самый прямолинейный способ испугать человека.
Винтерроуду понравилась идея, и в том же году он выпустил свою версию под названием The Maze. Уровни игры постепенно усложнялись, что заставляло игроков полностью сосредоточиться на процессе. От этого эффект скримера возрастал в разы.
Винтерроуд использовал для скримера Пазузу — в фильме «Изгоняющий дьявола» («Exorcist») 1973 года демон вселился с девочку Риган МакНил, после чего её кожа покрылась рубцами, а сама она лазала по потолку и вращала голову на 360 градусов. Этот образ стал наиболее популярным в интернет-жанре — его использовали для десятков, если не сотен, хоррор-пранков. В рунете же наряду с Пазузу часто использовали заставку телекомпании ВИД.
Актриса Линда Блэйр в роли Риган МакНил до полной метаморфозыПранки дублировали на сайт Винтерроуда, вокруг которого сформировалось комьюнити. И именно оттуда в 2006 году вышло знаменитое видео «Ghost caught on tape» (в рунете известно как «Зелёная комната»): в кадре видно только комнату с непривычным зелёным освещением и раскачивающийся белый стул. Из-за приглушённого звука пользователю приходилось делать видео погромче, и в какой-то момент одновременно с резким звуком к камере ползла женщина, которая оказывалась Пазузу.
В те годы YouTube ещё не был огромной платформой с блогерами и миллиардными оборотами — это была площадка для любительских вирусных видео. Там произошёл новый расцвет эпохи скримеров — обычно их маскировали под безобидные спокойные ролики о чём угодно. Появлялись даже инструкции, как распознать скример по первым секундам. В то же время «по соседству» формировался онлайн-жанр шок-видео вместе с созданием LiveLeaks.
Издание Den of Geek считает хрестоматийным скримером того времени видео «Ghost Car». В 20-секундном ролике белый автомобиль едет вдоль полей под умиротворяющую музыку — и, конечно, это заканчивается страшным лицом горгульи и криком.
При этом, в отличие от других работ, видео не было любительским скримером — это реклама немецкой кофейной компании K-Fee. По задумке, продукция бренда оказывает на покупателя такой же «взбадривающий» эффект, что и ролик. 15 лет про рекламу ходило множество слухов: например, что её сняли с эфира после нескольких задокументированных случаев инфарктов.
В начале 2021 года ютубер Рис Лэпси сделал документальное видео про «Ghost Car», поговорив с его создателями. Сам блогер впервые столкнулся с рекламой в шесть лет — скример, показанный отцом, остался у него в памяти, и именно поэтому стал темой ролика.
YouTube дал скримерам ещё одно воплощение — реакции. Множество вирусных видео тех лет были посвящены тому, как ничего не подозревающие (или, наоборот, играющие эту роль) люди смотрят или играют в цифровые скримеры, а затем очень сильно пугаются. Жанр реакций на «джампскейры» даже пародировали в шоу Saturday Night Live.
Скример, он же jumpscare, он же, простите, «нежданчик» — старинный драматургический прием, которым принято пугать в хоррорах. При должном исполнении работает он до сих пор, однако со временем поистерся. Дэвида Линча едва ли можно назвать режиссером хорроров, но он умеет вызвать сильные эмоции — и в 2001 он создал один из мощнейших скримеров в истории, при этом нарушив его классическую схему. Отличный разбор этого момента можно найти на канале Spikima.
Припугнуть, расслабить, напугать до усрачки — золотой стандарт хорроров.
Автор канала объясняет устройство простого скримера через вступление фильма «Престиж», где герой Майкла Кейна показывает девочке фокус. А хороший фокус устроен так же, как и скример: «наживка, превращение (хотя тут скорее подходит «разрядка»), престиж» (pledge, turn, prestige). Герой хоррора крадется по коридору и слышит скрип — это наживка; он всматривается в темноту — вроде никого, показалось, напряжение спадает, разрядка; и тут из-за угла выскакивает условный маньяк — престиж! Схема настолько частая, что даже неискушенный зритель зачастую бывает к ней готов.
Сцена может быть спокойной, как в «Экзорцисте»:
Или более эмоциональной, как в «Пятнице, 13-е».
Но престиж имеет примерно один и тот же эффект. При этом в кино нередки и исключения, когда выкидывается один из этапов — например, сразу наступает престиж.
Но самый оригинальный и при этом мощный скример снял Дэвид Линч.
Скример из «Малхолланд драйва» построен вопреки правилам хоррора — и он дико пугает
В начале фильма один герой рассказывает другому в кафе про свой сон: что они точно так же сидят в кафе, а затем выходят, идут за угол, а там такой страшный человек, что просто невозможно. Формально все уже не кажется прелюдией к чему-то страшному. Мы впервые видим этих персонажей и нам все равно, кто они, а один из них еще так втупую рассказывает про свой сон: осталось только пойти за угол и узнать, что никакого человека там нет.
Но как вы все, наверное, в курсе, человек за углом есть.
Особенные съемки с дрожащей камерой (даже «восьмерки» при диалоге в кафе), приглушенный звук, странное освещение на улице, отдающее «полуденным ужасом» — все это создает невероятное напряжение, которое достигает предела, когда мы приближаемся к углу. Тут из него на самом деле выскакивает чумазое нечто, один из героев падает в обморок — а может быть, даже умирает. Все это может смешно звучать, а нечто напоминает Бабу-ягу в исполнении Георгия Милляра — но оно работает.
Важно другое: лицо появляется всего на секунду, так, что в деталях его можно разглядеть только на стоп-кадре. При этом оно необычное, и быстро, практически целиком перегораживает экран — и это создает мощный эффект неожиданности.
Актриса Ааронс Бонни, сыгравшая страшного человека за углом, не может похвастаться обширной фильмографией: в начале карьеры ей вообще говорили, что ей ничего не светит из-за кривого носа и странного взгляда. В итоге кое-какие роли ей все же достались — например, в одной из самых жутких сцен в истории кино.
Читайте также: