Как обыграть компьютер в шахматы fallout 1
Обновлено: 06.07.2024
Сейчас у человека нет никаких шансов против приличной шахматной программы – обыграть компьютер можно, лишь прыгая по уровням сложности.
Но еще 20 лет назад все было иначе: человек на равных сражался с машиной и даже побеждал – за счет творческого подхода и неординарных ходов.
Переломным оказался 1997 год – лучший шахматист мира Гарри Каспаров уступил компьютеру Deep Blue.
Хотя не обошлось без теории заговора.
Каспаров не верил, что компьютер может его обыграть (сначала так и было)
В 1997-м Каспаров был главным шахматистом планеты. Он еще не ушел в политику, обладал титулом чемпиона мира по версии Профессиональной шахматной ассоциации (ПША) и часто представлял человечество в играх против шахматных программ.
Еще в 1989-м Каспаров легко выиграл две блиц-партии у суперкомпьютера Deep Thought, пообещав, что машина никогда не обыграет человека в шахматы.
«Если компьютер сможет превзойти в шахматах лучшего из лучших, это будет означать, что ЭВМ в состоянии сочинять лучшую музыку, писать лучшие книги. Не могу в это поверить. Если будет создан компьютер с рейтингом 2800, то есть равным моему, я сам сочту долгом вызвать его на матч, чтобы защитить человеческую расу», – уверял Гарри.
В первой игре с Каспаровым Deep Thought находился на шахматном уровне в 2552 пункта – далеко до рейтинга чемпиона мира. На помощь искусственному разуму пришел компьютерный гигант IBM, предложивший сотрудничество команде Deep Thought. Проект начинался как диссертационная работа в университете Карнеги-Меллон, а со временем перерос в подготовку первой машины, способной бороться с чемпионом на равных.
IBM поменяла название шахматной программы с поэтичного Deep Thought (Глубокая Мысль), навеянного романом Дугласа Адамса «Автостопом по галактике», на Deep Blue. Причина была проста – носившая неофициальное название Big Blue компания решила увековечить себя в названии шахматного компьютера.
Разработчики постоянно наращивали скорость машины, параллельно совершенствуя программное обеспечение. Работа компьютера основывалась на переборе всевозможных действий после хода соперника и просчете вариантов ответных ходов до тех пор, пока есть время на принятие решения.
Чтобы выстраивать так называемое древо ходов, машина перебирала миллионы вариантов – для этого требовалась максимально высокая скорость. Deep Thought просчитывал около 700 тысяч позиций в секунду, а усовершенствованная версия Deep Blue 1997-го – уже до 200 млн позиций.
Каспаров возвращается спустя 12 лет. И это большой сюрприз
Над машиной работали не только программисты, но и шахматисты. Спаррингом компьютера и разработчиком дебютной книги был американский гроссмейстер Джоэл Бенджамин, позже к нему присоединились другие профессионалы.
Первый матч между Каспаровым и обновленным Deep Blue прошел в 1996-м. Турниру благодаря IBM выделили щедрый призовой фонд: 500 тысяч долларов, из которых победителю доставалось 400. Формально партии проходили в Филадельфии, хотя компьютер находился в Нью-Йорке, а ходы за него делал оператор, получивший сигнал онлайн. На случай проблем со связью IBM привезла две резервные машины с чуть меньшей мощностью.
Первая партия завершилась сенсационной победой Deep Blue – впервые в истории компьютер выиграл у чемпиона мира партию с классическим контролем времени. Но Каспаров быстро отыгрался, без особых проблем сведя матч к победе – 4:2 в пользу человека.
Радостный Каспаров после матча хвалил IBM, но уже не был так категоричен в отношении его перспектив:
«Впервые в истории человечества мы имеем что-то очень близкое к искусственному интеллекту. Уже есть возможность уменьшить число ошибок и достичь уровня игры, который определяется интуицией человека. Сейчас – там где я интуитивно чувствую, играю ли я правильно или ошибочно, – машина просто перебирает миллиарды и миллиарды вариантов. Но не исключено, что в дальнейшем удастся создать алгоритм, который был бы сравним с интуитивным мышлением человека».
Создатели компьютера согласились с Каспаровым и предложили ему реванш через год.
Реванш: машина победила, но Гарри считал, что ей помогали гроссмейстеры
Второй матч Каспарова и Deep Blue назначили на май 1997-го.
Разработчики оперативно правили ошибки, делая мысли машины более гибкими, а к работе привлекли нового топ-гроссмейстера Мигеля Ильескаса. Ожидалось, что Каспаров выберет антикомпьютерную тактику – нестандартные решения и неожиданные ходы.
Матч проходил на 35-м этаже нью-йоркского небоскреба Equitable Building. В этот раз Каспарова и Deep Blue разделяли не километры, а несколько стен – компьютер из двух блоков находился в отдельном помещении. Призовой фонд вырос до 1,1 млн – 400 тысяч получал уже проигравший, а не победитель, как год назад.
IBM поработала и над пиар-составляющей матча: пригласила журналистов, организовала трансляцию и отдельный зрительный зал.
Регламент сохранился – 6 партий за 6 дней. Каспаров начал белыми и выиграл – компьютер оказался не готов к нестандартному подходу человека. В конце партии машина грубо ошиблась: вместо того, чтобы продлить партию еще на десяток ходов, пришла к безнадежной позиции намного быстрее.
Но уже во второй партии Каспаров, уверенный, что компьютер просчитывает дальновидные схемы, в какой-то момент остановил партию и поздравил машину с победой. Оказалось, что Гарри переоценил возможности машины: атакующий маневр, с которым он смирился, машина просто не видела, а значит, партия легко сводилась к ничьей. В этом момент чемпион мира заподозрил владельцев в махинациях, обвинив IBM в том, что компьютеру помогает живой человек, а связка машина-гроссмейстер превосходит даже лучшего шахматиста мира в несколько раз.
«Я думал, раз машина, которая так сильно провела всю партию, уверенно делает ход, значит, она видит, что вечный шах черные объявить не могут. И не стал проверять. А ничья там была! Вот у меня и возникло подозрение: больно уж некомпьютерная ошибка. Элементарный человеческий зевок», – сетовал Каспаров в интервью «Коммерсанту» после матча.
Карпов или Каспаров? 35 лет главному спору шахмат: играли без флагов, матч обрывали – а Гарри протестовал уже тогда
Дальше последовали три ничьи – к последней партии человек и компьютер подошли с равными шансами: 2,5:2,5. Deep Blue играл белыми, а Каспаров пошел ва-банк – выбрал нетипичный для черных дебют. Поражение случилось уже на 19-м ходу – самое быстрое в его карьере.
После матча Каспаров был в ярости – снова утверждал, что компьютеру помогали гроссмейстеры, иначе странную игру в первых партиях не объяснить. IBM даже получила от чемпиона мира запрос расшифровки отдельных ходов.
«После невероятного напряжения того матча, которое усугублялось подозрительным поведением IBM и моей склонностью к сомнениям, я не был готов легко признать поражение. Честно говоря, я никогда не умел проигрывать. Человек, который легко смиряется с поражением, никогда не станет настоящим чемпионом, и этот принцип, конечно, справедлив и в моем случае. Но я верю в честную борьбу. Тогда же я считал, что IBM обманула меня – а также весь мир, пристально следивший за нашим матчем», – писал Каспаров в книге «Человек и компьютер: Взгляд в будущее».
По одной из версий, именно эмоции помешали Гарри выиграть. После нестандартных ошибок в первых партиях он переоценил машину и начал ее бояться. В книге «Сигнал и шум» журналиста The New York Times Нейта Силвера один из создателей Deep Blue Мюррей Кэмпбел объяснил ошибку в первой партии обычным багом.
То, что Каспаров принял за дальновидность (а потом – за человеческий фактор), оказалось ошибкой в программе. По условиям матча разработчики вносили изменения в код компьютера, поэтому баг исправили после первой же партии. Вот только чемпион мира об этом не знал и напряженно ждал непредсказуемых ходов.
«Каспаров решил, что неожиданная игра была признаком высшего интеллекта. Он никогда не думал, что дело – просто в сбое. Машина не проявляла упорства не потому, что видела новый вариант развития партии, а всего лишь из-за того, что в проигрышной ситуации делала выбор случайным образом – компьютеру все равно, на каком ходу закончится партия, если вариантов для победы нет. А Каспаров не просчитал этот вариант», – объяснял Кэмпбел.
Гроссмейстер еще долго не мог смириться с поражением. Появлялись разные объяснения: недостаток подготовки, начало политической деятельности (в книге «Мой шахматный путь» Каспаров писал, что весной помогал генералу Александру Лебедю). Конечно, досталось и IBM:
«Я столкнулся с могучим противником, обладающим неограниченными ресурсами, который поставил перед собой задачу любой ценой выиграть матч у Каспарова. При этом IBM одновременно является спонсором, арбитром, организатором. IBM дала мне понять, что идет война. При этом весь военный антураж они контролировали от начала до конца. Все, что находилось в этом здании, принадлежало IBM, оплачивалось IBM. И если отвлечься от необъяснимых моментов в игре машины, то человеку в таких условиях очень трудно нормально сосредоточиться. Я так и не смог настроиться на нормальный матч».
Спустя годы Гарри поменял мнение, согласившись, что был частью важнейших перемен. Он принял результат матча, а будущее видел уже не в противостоянии человека и машины, а в их сотрудничестве.
Deep Blue больше никогда не играл в шахматы. А по его матчу с Каспаровым даже поставили пьесу
Матч Каспарова против Deep Blue поджег интерес к шахматам – за поединком следил весь мир.
Гроссмейстер, отойдя от болезненного поражения, предложил IBM реванш, а на кон ставил чемпионский титул, но компания ожидаемо отказалась – благодаря победе над чемпионом мира акции IBM устремились вверх. Новый успех уже не повлиял бы на котировки, зато поражение могло испортить ситуацию.
После матча в Нью-Йорке Deep Blue никогда не участвовал в официальных матчах – ни против людей, ни против других машин. Сейчас один из блоков компьютера хранится в Музее компьютерной истории в Калифорнии, второй – в Национальном музее Американской истории в Вашингтоне. Платы остались в исследовательском центре IBM.
Каспаров позже садился за стол против других компьютеров: в январе 2003-го разошелся миром с программой Deep Junior, а в ноябре участвовал в мачте с использованием 3D-технологии против программы Fritz (и снова ничья). Дальше Гарри не играл с машинами на публику, а через пару лет завершил карьеру.
После него шахматисты несколько лет сражались с программами, но с каждым разом все с меньшими шансами на победу. Последней точкой стало поражение чемпиона мира Владимира Крамника в конце 2006-го программе Deep Fritz (2:4).
Интерес к противостоянию людей и машин пропал, когда шансов против компьютера уже не осталось. Сейчас подготовку гроссмейстера не представить без компьютера, но игра на результат с ним бесполезна: рейтинговый рекорд действующего чемпиона мира Магнуса Карлсена составляет 2882 пункта, а сильнейшая шахматная программа набрала 3534. Для сравнения: разрыв между Карлсеном и 100-м номером шахматного рейтинга – всего 213.
В 2003 году вышел документальный фильм Game Over: Kasparov and the Machine. Первое поражение чемпиона мира в матче с компьютером привлекло внимание и поп-культуры: в 2013-м в Нью-Йорке поставили театральную пьесу «Машина» по мотивам поединка. В том же году Disney приобрела права на экранизацию этой пьесы.
Благодаря сериалу Netflix «Ход королевы» шахматы снова в топе обсуждений у массового зрителя.
Казалось бы, шахматные состязания человека с компьютером остались в прошлом. Даже чемпион мира Магнус Карлсен не может на равных соперничать с современными программами. А вот американец Эндрю Тан, который занимает место в седьмой сотне мирового рейтинга, легко справился с компьютерным монстром. Никакой постановки и фокусов – «железка» проиграла живому шахматисту в «пулю». Всего за 15 секунд. Постойте, а видео точно не ускорено?!
Бесконечные клики
Там, где обычный человек даже не успеет оценить ситуацию, Тан может сделать по 10-15 ходов. А пока любитель будет вспоминать, какой пешкой ходить – от короля или от ферзя – он уже закончит свою партию. 21-летний американец, который научился играть в шахматы в четыре года, стал одним из лучших, если не лучшим в мире специалистом по игре в сверхбыстрые шахматы. Эта разновидность древней игры называется «пуля». У каждого из соперников всего по минуте на все ходы. Без добавления времени. И это смотрится просто поразительно!
Есть вариант сверхскоростной пули, в котором у каждого из соперников всего по 15 секунд. И вот в этом варианте Тан бросил вызов мощной шахматной программе StockFish. Ну ладно, загнал ты комп в ситуацию, когда решение нужно принимать не просто мгновенно, а ещё быстрее. А сам как будешь фигуры двигать? Ведь это же в любом случае движение мышкой и клик.
Но Тан прокачал свои навыки в клике мышью до невероятных высот. Он рассказывал, что его с детства интересовали онлайн-шахматы, в которых совершенно неважно, кто сидит напротив – ты всё равно не видишь. И Эндрю тренировался, тренировался и тренировался. Он сменил массу мышек и перепробовал множество программ, которые развивают реакцию.
В итоге остановился на Aim Booster. С её помощью можно тренировать реакцию, скорость и точность владения компьютерной мышью.
«Пуля» — не дура
В общем, Тан решил сыграть с компьютером, поскольку с людьми ему стало не так уж и интересно. Он ведь и в классические шахматы сыграть совсем не прочь. И в классике в 17 лет он выполнил норматив гроссмейстера.
В битве на скорость мысли и кликов человек обыграл машину. Когда все мы смотрим, как лучшие китайские мастера играют в настольный теннис, не верится, что хотя бы на один удар можно среагировать. А у них розыгрыши по минуте! В партии со StockFish был натуральный пинг-понг. В результате у компьютера оставалось 13,5 секунды до истечения времени, но программа была повержена.
Тан поставил машине мат, когда на его часах оставалось 0,33 секунды! Так даже действующий чемпион мира не может. Кстати, Магнус Карлсен и Эндрю Тан пересекались на чемпионате мира по быстрым шахматам и блицу в Сочи, и тогда норвежец в «рапид» нанёс американцу сокрушительное поражение. Но в сверхбыструю «пулю» Тан проигрывает крайне редко.
«Это не шахматы? А что же тогда это такое?!»
Многие классические шахматисты считают «пулю» не шахматами, а развлечением. При этом лучшими игроками являются те, кто и в классику играет здорово. Например, американец Хикару Накамура и француз Алиреза Фируджа. Присутствие Тана, затерявшегося в рейтинге ФИДЕ, в топе самых быстрых шахматистов мира – исключение.
Турниры в «пулю» заканчиваются очень быстро, в отличие от классики.
«Те, кто сейчас скептически относится к сверхбыстрым шахматам, сами узнали об этой игре только после победы Бобби Фишера в чемпионском матче 1972 года. И они считают, что «пуля» — не шахматы, потому что они не такие глубокие и правильные, как классика. Но это всего лишь другой набор навыков.
Неразумно называть «пулю» ненастоящими шахматами. Если это не шахматы, что же это такое? Мы же играем по тем же самым правилам, только в крайне ограниченное время. Нельзя здорово играть в скоростные шахматы, но при этом быть совсем уж слабаком в классических. Именно за «пулей» — будущее шахмат. В эту разновидность проще вовлечь новых игроков», — подчеркнул Эндрю Тан.
Молодой шахматист даже после таких побед, как над компьютером, или турнирных триумфов не уверен, что будет продолжать развиваться в этом же направлении:
«Все хотят стать чемпионами мира, но это легче сказать, чем сделать. Пока моя цель – стать безоговорочно лучшим в мире в игре в «пулю», а дальше посмотрим».
Читайте также: