Почему генрих iv остался в памяти французов как добрый король

Обновлено: 02.07.2024

Как "Добрый король Анри" сначала потерял, а затем вновь свою голову обрел.

Помните, дорогие друзья, эти знаменитые строчки:

"Жил-был Анри четвертый,

Он славный был король,

Любил вино до черта,

Но трезв бывал порой.

Народной любви главный герой этой песенки - Генрих IV удостоился не зря. Это тот самый король, что отрекшись от протестантизма выронил крылатое: "Париж стоит мессы", а позже декларировал свою программу как: "Чтобы каждый мой подданный мог в воскресенье сварить себе курицу". Народ любил есть куриц, а больше всего он любил мир - именно эта заслуга короля, прекратившего (к сожалению, лишь на время) распри протестантов-гугенотов и ревностных католиков.

Правда, вот незадача, как и в песенке:

"Но смерть полна коварства,

И нанесла удар свой

Ножом из-за угла".

Конечно же не из-за угла, а из-за дверцы королевской кареты, но все же подстерегла, положив кинжал в руки фанатичного католика Франсуа Равальяка. Короля похоронили, впереди были новые сражения на религиозной почве, знаменитая осада кардиналом Ришелье крепости Ла-Рошели и полная победа католиков над гугенотами.

Все это время останки "Доброго короля Анри", забальзамированные по итальянскому способу - то есть мумифицированные, покоились в базилике Сен-Дени, где располагалась усыпальница французских королей, и никого они не волновали, пока. Пока не грянула Великая французская революция.

И вот, в 1793 году революционеры вскрыли место королевского захоронения и сбросили останки монархов в общую могилу. Генриху IV-му по стечению обстоятельств "повезло" больше других своих покойных коллег - один из революционеров отрезал его голову от тела и размахивая своим трофеем скрылся в толпе.

А дальше начинается самое интересное. В чьи руки тогда попала забальзамированная голова любимого французами монарха неизвестно, но появилась она вновь в 1919 году на одной из распродаж в аукционном доме Друо. Ее купил антиквар из города Динар в Бретани всего за… три франка.

Антиквар был абсолютно убежден, что купил голову французского монарха, однако никакого документального подтверждения у него не было. Хозяин королевской головы как ни пытался, не сумел заинтересовать своей покупкой Лувр, которому он хотел принести ее в дар незадолго до своей смерти в 1947 году.

В результате приобретение антиквара осталось в семье, а после смерти его сестры попало в чужие руки. В 2008 году, человек, которому в конце-концов досталась голова французского монарха, решил найти этой странной реликвии достойное пристанище. Он обратился к бывшему хранителю Версальского дворца самому авторитетному французскому специалисту по Генриху IV историку Жан-Пьеру Бабелону, через него мумифицированный череп монарха попал в руки международной группы ученых.

Голову Генриха IV торжественно перезахоронили в базилике Сен-Дени летом 2011 года. Ну, а спустя два года миру представили результат кропотливой работы ученых под руководством патологоанатома Филиппа Шарлье (Philippe Charlier) - трехмерный портрет почившего монарха, который полностью соответствует анатомии его черепа.

В 1594 году, когда Генрих IV стал королем Франции, страна была обессилена долгой войной, повсюду виднелись развалины и многие села были покинуты жителями. Как во времена Столетней войны, многие замки превратились в разбойничьи гнезда, и дворяне грабили округу, не обращая внимания на то, что, казалось бы, уже наступил мир. На юге Франции разгоралась новая «жакерия»; крестьяне взялись за оружие и истребляли дворян, «как крыс, которые воруют зерно». Первой задачей короля было наведение порядка – и Генрих IV послал войска, которые уничтожили дворянские банды и разрушили непокорные замки; крестьянам простили недоимки по налогам, и они разошлись по домам. Чтобы помочь земледельцам, король уменьшил подати и запретил сеньорам собирать налоги в свою пользу; он заботился о простом народе и желал, чтобы «у крестьянина в воскресный день всегда была курица в горшке». По просьбе короля ученый агроном де Серр написал для земледельцев книгу о новых сельскохозяйственных культурах, о кукурузе, сахарной свекле – и особенно о тутовнике, листвой которого кормили гусениц шелкопряда. В каждой провинции были заведены питомники тутовых деревьев, а священникам было поручено раздавать крестьянам саженцы и учить их шелководству. Король сам завел шелковую мастерскую во дворце Тюильри и настойчиво призывал знать последовать своему примеру – но, к огорчению короля, тутовые деревья вымерзли холодной зимой, и ему не удалось обратить дворян к сельскому труду: рыцарей интересовали лишь войны и придворная жизнь.

Двор короля Генриха IV был непохож на дворы английских или испанских королей; он удивлял своим многолюдьем, пышностью и сложным церемониалом. Чтобы приручить бедное и воинственное дворянство, избавить его от привычки грабить и привить ему навыки повиновения, французские короли призывали дворян в Париж, к своему двору. Дворян зачисляли в гвардейские полки мушкетеров и, не утруждая серьезными обязанностями, платили им небольшие пенсии. Тысячи дворян целыми днями толпились в коридорах Лувра, играли в кости и ухаживали за придворными дамами: прелестные фрейлины королевы были одним из магнитов, которые притягивали дворян в Париж. При дворе царил культ красоты и галантности, унаследованный от рыцарских турниров Средневековья; здесь постоянно справляли праздники и карнавалы, соревновались в роскоши одежд и изяществе манер. В то время мода превратилась в закон двора, и дамы стали носить открытые пышные платья с подпирающими грудь корсетами, а мужчины – черные бархатные жакеты с большими кружевными воротниками. Дворяне учились прилично себя вести на балу и за пиршественным столом; есть руками теперь считалось вульгарным, и в обиход вошли вилки и столовые ножи – для того, чтобы вспыльчивые рыцари не вздумали использовать эти ножи как оружие, их концы делались закругленными. Ссоры из-за прекрасных дам или косого взгляда были обычным делом, и если раньше вопросы чести решались в частных войнах, то теперь им на смену пришли дуэли. Компании дуэлянтов иной раз дрались прямо в коридорах Лувра и количество убитых исчислялось десятками: за время мирного правления Генриха IV на дуэлях погибло четыре тысячи дворян.

Правда, столь воинственный нрав имело не все французское дворянство: кроме старого "дворянства шпаги" было еще новое "дворянство мантии" – это были бывшие буржуа, купившие должность и дворянский титул. Короли, испытывавшие вечную нехватку денег, уже давно продавали "хлебные" должности судей, адвокатов, казначеев, и при уплате особого налога эти должности можно было передавать по наследству. Казначеями обычно были разбогатевшие откупщики налогов, которые, заплатив условленную сумму, потом собирали налоги в свою пользу – разумеется, намного завышая их истинные ставки. Откупщики возглавляли целые финансовые компании, и любой буржуа мог участвовать в откупе налогов, вложив в это дело свои деньги. Во времена войн короли брали у "финансистов" деньги в долг, и часто под такие большие проценты, что не могли расплатиться, – эти долги висели на казне тяжким грузом, и лишь на выплату процентов в иной год уходила половина государственных доходов. Роскошь новых богачей била в глаза: "финансисты" скупали земли дворян вместе с их замками и титулами и ездили в каретах с лакеями на запятках. Разорившееся "дворянство шпаги" ненавидело этих выскочек, а королевские министры ломали голову над тем, как освободить государство от процентного рабства. Генрих IV приказал снизить проценты по займам и попытался вернуть заложенные королевские земли, но в 1610 году король был убит – и никакие пытки не смогли заставить убийцу признаться, кто же его послал.

Смерть "доброго короля" означала конец внутреннего мира. Юный наследник, Людовик XIII, еще не мог управлять государством; снова вернулось время дворянских мятежей и религиозных войн. После долгой войны, в 1628 году, королевская армия осадила оплот гугенотов, город-порт Ла-Рошель; солдаты окружили город траншеями, а с моря возвели плотину, не позволившую английскому флоту помочь протестантам. Гугеноты, воспламененные призывами своих проповедников, стояли насмерть – 20 тысяч осажденных погибло от голода и обстрелов, но в конце концов Ла-Рошель пала. Эта победа католиков означала окончание религиозных войн во Франции – но в Европе война продолжалась еще двадцать лет.

Победитель при Ла-Рошели, первый министр короля кардинал Ришелье, милостиво отнесся к побежденным и позволил им исповедовать свою религию. Однако армия гугенотов была распущена, и они отдали королю ключи от своих крепостей. Ришелье воспользовался войной, чтобы навсегда сокрушить силу дворянства: в 1626 году он отдал приказ срыть все дворянские замки – независимо от того, кто были их хозяева, гугеноты или католики. Замок был символом господства рыцарей над крестьянами, символом средневековья и феодализма – и всесильный первый министр приказал уничтожить этот символ. Франция наполнилась грохотом рушащихся стен; тысячи рабочих взрывали башни и сравнивали с землей развалины, а дворяне, сжав зубы, смотрели, как разоряют их родовые гнезда, и клялись отомстить.

Покушения на жизнь Ришелье следовали одно за другим, так что кардиналу пришлось завести собственный охранный полк – "мушкетеров кардинала". Мушкетеры короля ненавидели гвардейцев кардинала и постоянно дрались с ними на дуэлях – тогда Ришелье запретил дуэли и приказал повесить двух самых неистовых дуэлянтов. Кардинал хладнокровно отправлял на эшафот заговорщиков из высшей аристократии, маршалов и маркизов; он говорил, что "лучшее средство разрушать заговоры – это наводить ужас на врагов". Ришелье пытался довести до конца то, что начал Генрих IV – он пытался приучить дворянство к повиновению абсолютной власти. Великий кардинал поддерживал блеск французского двора и с улыбкой смотрел на интриги королевы и проделки королевских мушкетеров – все равно это было лучше разбоя прежних времен. Говорят, что в свободное время он сочинял стихи в честь своего учителя, доброго короля Генриха, и сожалел, что ему приходится быть не таким добрым, – но таковы были требования времени. Время требовало дисциплины и порядка: в Европе опять бушевала религиозная война.

Генрих VIII, король Англии

Генрих VIII, король Англии О, благодетельная сила зла! Все лучшее от горя хорошеет, И та любовь, что сожжена дотла, Еще пышней цветет и зеленеет, У. Шекспир «Сонеты и стихи», перевод С.Я. Маршака Настоящее имя — Генрих Восьмой ТюдорХарактер — жестокий,

10 «Король Генрих V» (1414–1420)

10 «Король Генрих V» (1414–1420) Хор: Итак, рукой неловкою своей Наш автор завершил повествованье, Вмещая в тесный круг — больших людей И ослабляя подвигов сиянье. «Генрих V» В финале второй части «Генриха IV» Генрих V становится королем Англии. Потому и пьеса, названная его

Глава II Король Генрих хочет жениться

Глава II Король Генрих хочет жениться В поисках подруги под стать своей славе он окинул взором всю Европу и, не пропустив ни единого уголка, где бы мог отыскаться предмет его мечтаний, остановился на Флоренции, где жила та, существование которой делало дальнейшие его

«Король Генрих»

«Король Генрих» Все эти события ободрили Генриха и его союзников. Пришло время конкретно определить планы и требования Тюдора. В самом начале он мечтал вернуться на родину графом Ричмондом, законным наследником отца. Так его воспринимали и Франциск II, и оба короля

10 «Король Генрих V» (1414–1420)

11 Король Генрих VI: детство и юность (1422–1445)

11 Король Генрих VI: детство и юность (1422–1445) Эксетер: Но всякий видит, всякому понятно, Что бешеный раздор среди вельмож, Заносчивость и козни при дворе, И наглая грызня любимцев знати, Все предвещает пагубный исход. Беда, когда в руках ребенка скипетр, Но хуже, коль разлад

12 «Король Генрих VI». (Часть первая) (1422–1453)

12 «Король Генрих VI». (Часть первая) (1422–1453) Эксетер: Возникшая меж пэрами вражда Под лживым пеплом мнимой дружбы тлеет И вспыхнет пламенем в конце концов. Как тело медленно гниет, покуда Не распадутся кости, жилы, мышцы, Так эта распря будет развиваться. Боюсь я рокового

13 Король Генрих VI. Буря надвигается (1445–1455)

13 Король Генрих VI. Буря надвигается (1445–1455) Король Генрих: То Кед, то Йорк стране грозят бедой: Так спасшийся от бурь корабль в затишье Захватывают дерзкие пираты. «Король Генрих VI». (Часть вторая) Перемирие, заключенное в 1444 году, длилось, с пролонгациями, пять лет, ровно

14 «Король Генрих VI». (Часть вторая) (1441–1455)

16 «Король Генрих VI». (Часть третья) (1455–1475)

16 «Король Генрих VI». (Часть третья) (1455–1475) Король: И не отраднее ли тень куста Для пастухов, следящих за стадами, Чем вышитый роскошно балдахин Для королей, страшащихся измены? «Король Генрих VI». (Часть третья) Нигде еще Шекспир не продемонстрировал свой дар превращать

Любица и ободритский король Генрих

Любица и ободритский король Генрих Город Любица, ныне называющийся Любеком, был расположен у южного края Вагрии, у слияния рек Травы и Свартов (совр. Schwartau). В конце XI века Любица стала столица всех ободритов, будучи перенесённой сюда князем Генрихом из Мекленбурга, однако

1542 г. — Генрих VIII — король Ирландии

1542 г. — Генрих VIII — король Ирландии Правление Генриха VIII Тюдора осталось в памяти потомков как время больших перемен и радикальных решений, благодаря которым Англия обрела новый общественнорелигиозный облик. Генрих VIII, далекий от религиозной категоричности

В декабре 1589 года во Франции было неспокойно и смутно, как, впрочем, последние 40 лет. А 15 числа того же месяца случилось событие, внесшее еще большую смуту. Хотя больше, казалось бы, некуда.

Дело в том, что уже 4,5 месяца в стране было два короля. Один официальный, ставший им по праву рождения, согласно древнему закону престолонаследия – кузен последних Валуа и муж их сестры Маргариты Генрих IV Бурбон, король Наварры. Второй – престарелый кардинал Карл де Бурбон, которого Лига при поддержке Филиппа II Испанского и с согласия римской курии провозгласила королем Карлом Х.

Именно 15 декабря 1589 года кардинал де Бурбон приказал прекратить чеканить монеты с изображением Генриха III и начать выпускать их со своим профилем.

Двойной турнуа, 1590, Карл X, кардинал де Бурбон. Чеканка Католической лиги, монетный двор города Дижона. Двойной турнуа, 1590, Карл X, кардинал де Бурбон. Чеканка Католической лиги, монетный двор города Дижона.

Генрих Наварский, приходившийся кардиналу племянником, был в корне не согласен с таким положением дел, поскольку именно он являлся истинным наследником согласно салическому закону, древней традиции и воле погибшего от руки фанатика Генриха III. Впрочем, Беарнец прекрасно понимал, что французы так просто не примут его в качестве короля - ведь он по-прежнему был еретиком, естественным главой (даже несмотря на троекратную смену вероисповедания) протестантской партии после гибели вечного смутьяна принца Конде, потому уже несколько месяцев вел широкомасштабную войну за обладание престолом.

Вообще до чего же интересная личность этот Генрих IV Бурбон, король Наварры (1572-1610) и Франции (1593-1610)

Об этом удивительном монархе можно рассказывать долго - настолько бурной, непредсказуемой, полной странных совпадений и разительных перемен была его жизнь.

Однако о нем писано так много, что повторяться не хочется.

Город действительно был взят войсками протестантов в мае 1580 года. Причем Генрих не допустил грабежей и резни жителей, несмотря на три дня жесточайших уличных боев.

В трусости короля, так красочно описанной романистом, есть немало причин усомниться. В ту эпоху трусы - вообще редкость. Слишком привычной и постоянной была угроза жизни, особенно, для дворян, чьим основным занятием была война, люди привыкали с детства к тому, что надо защищать себя и то, что ценилось гораздо выше собственной жизни.

Во время «Войны трех Генрихов» (1584-1589) король Наварры разбил королевскую армию при Кутра 20 октября 1587 года.

Вообще там ситуация сложилась странная. У королей Франции и Наварры был общий враг – Лига и Гизы, которые при могучей и явной поддержке Испании жаждали добраться до французского трона. Но при этом кузены никак не могли примириться между собой и забыть прежние обиды.

Правда, вскоре им пришлось это сделать. После Дня баррикад 12 мая 1588 года Генрих III был вынужден бежать из взбунтовавшейся столицы, а папа освободил французов от клятвы верности «дурному королю». Тогда монарх решился на убийство Генриха Гиза, так как не имел никакой возможности покарать за измену вечного смутьяна и непримиримого врага законным путем – мятежники-лигисты при поддержке Испании не позволили бы арестовать и наказать герцога. Этот отчаянный шаг вызвал бурю возмущения среди пролигистки настроенных подданных (а таких было большинство), но примирил кузенов. 30 апреля 1589 года они подписали совместный трактат, согласно положениям которого Беарнец оставался официальным наследником престола, и братья договаривались о совместной борьбе против Лиги. Правда, 1 августа 1589 года король был убит фанатиком Жаком Клеманом, но успел перед смертью подтвердить статус Беарнца, как законного наследника и даже заставить приближенных принести ему клятву верности. Беарнец, теперь уже король Франции Генрих IV, остался наедине с огромными проблемами, главной из которых была Лига, контролировавшая 2/3 страны благодаря неиссякаемому потоку испанского золота, при этом его не признавали королем ¾ подданных.

Именно тогда Генрих начал решительные военные действия против лигистов и стал одерживать одну победу за другой. Например, при Арк-ла-Батай 25 сентября 1589 года.

Кстати, описанный Дюма эпизод с белым султаном действительно был, но только не при штурме Кагора, а в битве при Иври-ла-Батай 14 марта 1590 года. Генрих повёл солдат в атаку, надев шлем с белым султаном, заметным издалека. Когда его войско начало отступать, он остановил бегущих, воскликнув: «Если вы не хотите сражаться, то хотя бы посмотрите, как я буду умирать!». Битва была выиграна, а храбрость короля значительно улучшила о нем мнение непокорных подданных.

Думаю, эти победы и заставили дядюшку непризнанного короля сначала все-таки принять прочимый Лигой трон и начать выпуск монеты с изображением себя в качестве Карла Х, дабы легализовать свое двусмысленное положение. Ведь он являлся королем только по соглашению с Лигой, поддержке Испании, самого страшного на тот момент врага Франции, и благодаря слабости Екатерины Медичи, которая после Дня баррикад пыталась примириться с Лигой, согласившись на кандидатуру кардинала в качестве наследника престола.

Однако вскоре кардинал, которому было 66 лет (годы жизни 1523-1590) сам отрекся от трона, поняв, что замахнулся на то, что ему не по силам, или, возможно, сообразив, что Гизы и Филипп Испанский хотят сделать из него всего лишь марионетку, проводника собственных интересов. Потому он официально признал племянника королем, а 9 мая 1590 года умер собственной смертью в Фонтене-ле-Конт.

В 1593 году герцог Майенский - глава Лиги и главный враг Генриха после смерти Меченого (Генриха Гиза) - созвал Генеральные штаты, чтобы добиться от них отказа признать еретика, отлученного от церкви, королем Франции. Но жестоко просчитался.

Во-первых, альтернативы Генриху просто не было - мужская линия Валуа прервалась, кардинал де Бурбон умер, а все попытки Гизов доказать, что их притязания на трон легальны, были слишком шиты белыми нитками, чтобы кто-то в это верил. Беарнец же являлся прямым потомком великого короля Людовика XI и ближайшим родственником последних Валуа по мужской линии, то есть, по салической традиции – единственным законным наследником.

Во-вторых, Генрих прошел такую школу выживания, политических игр, искусства управления и манипуляции за три года жизни в Лувре на положении пленника, что прекрасно знал, как обворожить даже таких непокорных и распаленных тридцатилетним кровавым безумием подданных. С момента объявления его наследником трона он последовательно завоевывал не только территорию королевства, но и сердца французов, проявляя мудрость, великодушие, а иногда и лисью хитрость.

Так 4 апреля 1592 года, ведя войну, он принял декларацию, в которой объявил, что желает ознакомиться с доктриной католицизма, словно забыв о том, что к тому времени он уже три раза менял конфессию. Но французы проглотили наживку. К тому же, они устали от бесконечной войны и разорения, от банд наемников, бродивших по стране. Поэтому Генеральные штаты сначала заключили перемирие, а потом объявили, что призн а ют Генриха государем, если он примет католичество. На что король торжественно согласился.

Дальнейшие события хорошо известны:

переход в католицизм 25 июля 1593 года в древней базилике Сен-Дени, сердце королевства (последний в жизни Беарнца),
торжественная коронация в Шартре 27 февраля 1594 года,
пышный въезд в Париж 22 марта того же года,
снятие церковного интердикта 17 сентября 1595 года,
усмирение бунтующих провинций и издание Нантского эдикта, закончившего религиозные войны, 30 апреля 1598 года (причем, эдикт в основных положениях повторял Пуасский эдикт Екатерины Медичи (официально Карла IX), изданный в 1562 году, с которого эти войны начались),
Вервенский мир с Испанией 2 мая того же года…

Еще 12 лет правления, в ходе которого разоренная, измученная войнами страна возродилась и превратилась в одно из сильнейших государств Европы (в несомненные лидеры ее выведет сын Генриха, одержав победу над Испанией в 1643 году) и смерть от руки фанатика 14 мая 1610 года.

Вообще Генрих - фигура почти эпическая.

«Добрый король Анри» стал героем множества легенд, историй, анекдотов, шуток, песенок. Ну еще бы - храбрец, весельчак, любитель и любимец женщин, имевший не меньше 17 детей от жены (второй, Марии Медичи, их брак с Маргаритой Валуа оказался бездетным), фавориток и любовниц, простой в общении, лишенный надменности, прекрасно умевший прикидываться простодушным. Настоящий «народный король».

Ироническое изображение Генриха IV в виде Геркулеса, попирающего Лернейскую гидру (намёк на Католическую лигу или Екатерину Медичи) Ироническое изображение Генриха IV в виде Геркулеса, попирающего Лернейскую гидру (намёк на Католическую лигу или Екатерину Медичи)

Вы, конечно же, помните песенку:

Жил-был Анри Четвертый,

Он славный был король,

Любил вино до черта,

Hо трезв бывал порой.

Войну любил он страшно

И дрался, как петух.

И в схватке рукопашной

Один он стоил двух.

Еще любил он женщин

И знал у них успех,

Победами увенчан,

Он жил счастливей всех.

Когда же смерть-старуха

Пришла за ним с клюкой,

Ее ударил в ухо

Он рыцарской рукой.

Hо смерть полна коварства,

Его подстерегла

И нанесла удар свой

Hожом из-за угла.

От страшного удара

Кровь брызнула из жил,

И нечестивец старый

Скончался, как и жил.

Уже не личность, не историческое лицо, а персонаж. Впрочем, о короле Анри написано немало романов, в которых его реальные черты затушевываются наслоениями народной молвы и легенд. Дюма еще ничего, а вот Генрих Манн в своей дилогии «Молодые годы короля Генриха IV» и «Зрелые годы короля Генриха IV» создал просто эпический образ, едва ли не героя жест, сродни какому-нибудь Гуону Бордосскому или Оливье.

На этом фоне многие поколения историков усердно препарируют жизнь, деяния и личность монарха, пытаясь разобраться, каков же этот противоречивый, неординарный и многогранно одаренный человек. Жизнь Генриха была столь бурной и яркой, что с ней не сравниться ни один роман. Но главное, судьба уготовила ему роль спасителя обезумевшей Франции от самой себя, с которой Беарнец блестяще справился (не без долгой подготовительной работы Екатерины Медичи и Генриха III, разумеется, если бы эти двое не «уперлись рогом» и не спасали в течение десятилетия французов от собственного безумия, Беарнцу нечего было бы приводить в порядок). Более того, он основал новую династию (точнее, продолжил линию монархов, чьи предки уже семь веков правили королевством к его славе и пользе) и стал после смерти едва ли не самым любимым королем страны, столь долго не желавшей его признать при жизни.

«Жил-был Анри Четвертый…» – песенка о короле Франции, начинавшаяся такими словами. довольно долго ходила в народе после гибели монарха. Вам не кажется, что в этих словах маловато почтительного благоговения, зато явственно звучит дружественная нотка? Генрих IV не вызывал у своих подданных трепета и ужаса. Более того, он со многим простолюдинами был «на короткой ноге». А почему сограждане прозвали своего короля Генриха IV Добрым?

Добрый нрав

Генрих родился в маленьком королевстве под названием Наварра. Когда он волею судьбы попал ко двору Карла IX и его предшественника, придворные потешались над ним, говоря, что нос правителя Наварры больше, чем все его королевство.

Генрих не обижался. Он вообще отличался мирным нравом. На шутки отвечал шутками, не таил в памяти злобы на врагов. Никто (и меньше всего он сам) не мог предположить, что Анри взойдет на престол Франции. Но это случилось.

Простота в общении

Будучи королем огромной могущественной страны, Генрих не растерял своих положительных качеств. Как писали о нем впоследствии, любой встречный мог стать его равноправным собеседником, любая симпатичная женщина – его подругой. Но дело, конечно, не только в личном обаянии и демократичном поведении монарха.

Внутренняя политика

Во время правления бывшего короля Наваррского Франция на время отдохнула от бесконечных столкновений между дворянами и крестьянами, которые, доведенные до отчаяния грабежами господ, оказывали им вооруженное сопротивление. Генрих усмирил банды дворян. Крестьянам он простил недоимки, снизил налоги.

Именно Генриху IV приписывают фразу: «Хочу, чтобы у каждого крестьянина Франции в воскресенье на обед была курица в горшке».

Щедрость во благо страны

Генрих был скуповат, когда дело касалось его личных нужд или потребностей придворных. Однако он щедро давал деньги из казны на строительство мостов, прокладывание новых дорог и прочие начинания, шедшие, по его мнению, на благо Франции.

Терпимость к разным вероисповеданиям

Еще один очень важный момент: в правление Генриха был подписан Нантский эдикт, прекращающий преследование протестантов. Монарх отличался веротерпимостью. Вероятно, он всю жизнь помнил о жуткой Варфоломеевской ночи, которую ему удалось пережить только благодаря помощи супруги Маргариты Валуа.

Кстати, сам король 6 раз (!) переходил из одной веры в другую. Это показывает, что религиозный фанатизм был ему не свойственен, и Франция вздохнула свободно: и гугеноты, и католики могли не опасаться убийств на религиозной почве.

Таковы факты, которые представляет нам история. Они дают понять, почему французский народ так любил своего веселого, внешне бесшабашного и легкомысленного, такого близкого простым людям и по-настоящему доброго к ним короля.

Читайте также: