Интернет почему в советском союзе не была создана общенациональная компьютерная сеть
Обновлено: 06.07.2024
Значимым моментом затормозившим развитие экономики СССР был также отказ от внедрения Общегосударственной автоматизированной системы — системы централизованного компьютерного управления всей экономикой страны, разрабатывавшейся АН СССР и доведенной до стадии пилотного внедрения на отдельных предприятиях.
Сотрудник Института истории науки им. И. Ньютона при Массачусетском технологическом институте С. Герович (S. Gerovich) в работе пишет: «Первое предложение создать в СССР общенациональную компьютерную сеть многоцелевого назначения, в первую очередь для экономического управления в масштабе всей страны, поступило непосредственно из Вооруженных сил СССР от инженер-полковника Анатолия Ивановича Китова»
(Долгов В. А. Китов Анатолий Иванович — пионер кибернетики, информатики и автоматизированных систем управления. М.: ГОУ ВПО «РЭА им. Г. В. Плеханова», 2010)
Известный ученый и историк информатики Б. Н. Малиновский пишет в своей книге: «Осенью 1959 года А. И. Китову пришла в голову идея о целесообразности создания единой автоматизированной системы управления для Вооруженных Сил и народного хозяйства страны на базе общей сети вычислительных центров, создаваемых и обслуживаемых Министерством обороны. При большом отставании в производстве ЭВМ от США концентрация выпускаемых машин в мощных вычислительных центрах и их четкая и надежная эксплуатация военным персоналом позволили бы сделать резкий скачок в использовании ЭВМ»
(Герович В. А. Интер-Нет! Почему в Советском Союзе не была создана общенациональная компьютерная сеть.)
Научный руководитель НПО «Квант», академик РАН В. К. Левин в своей статье «Наше общее дело» пишет: «Большой резонанс имело письмо Анатолия Ивановича Китова в правительственные инстанции в 1959 г., где им было выдвинуто предложение об объединении между собой ЭВМ, распределенных на территории всей страны, и о создании тем самым сети ВЦ общегосударственного значения в интересах народного хозяйства и обороны. По существу, предопределялось то, что впоследствии получило мировое развитие и сейчас называется Grid-технологиями ; объединение многих вычислительных ресурсов для решения задач глобального масштаба».
(В. К. Левин «Наше общее дело»)
1958 г. Китов поставил вопрос о создании системы управления экономикой СССР на основе единой государственной сети ЭВМ в общесоюзном масштабе. Это свое предложение он продекларировал в брошюре «Электронные вычислительные машины» В этой работе впервые в СССР была изложена перспектива «комплексной автоматизации информационной работы и процессов административного управления и планирования в масштабах всей страны».
Предлагалось объединить все крупные вычислительные центры в Единую государственную сеть вычислительных центров.
Предложение о перестройке управления экономикой СССР путем создания общегосударственной автоматизированной системы управления народным хозяйством страны на основе ЕГСВЦ содержалось в письме Китова главе СССР Н. С. Хрущеву, которое он послал в ЦК КПСС 7 января 1959 г. В этом письме он предложил создать общенациональную компьютерную сеть многоцелевого назначения, предназначенную для планирования и управления экономикой в масштабе всей страны. Там же Китов предложил Правительству СССР, «чтобы дело не было пущено на самотек», создать единый координирующий общесоюзный орган по АСУ — «Госкомупр».
Китов, в принципиальных спорах с ближайшими коллегами, прямо утверждал: «без общесоюзного министерства АСУ, отчитывающегося перед Политбюро, ничего с внедрением ОГАС не выйдет». Как известно, Госкомупр в СССР создан не был.
Осенью 1959 г. Китов послал Хрущеву второе письмо, в котором он предложил способ существенного сокращения затрат государства на создание Общегосударственной автоматизированной системы управления экономикой СССР на основе ЕГСВЦ (Единой государственной сети вычислительных центров). Это второе письмо Китова содержало разработанный им еще более радикальный 200-страничный проект «Красная книга» — проект создания Общесоюзной сети ВЦ двойного назначения — военного и гражданского, для управления экономикой страны в мирное время и Вооруженными силами СССР в военное.
Политбюро ЦК КПСС в первой половине 1960-го года проект «Красная книга» отвергло, а сам Китов был исключен из КПСС, уволен с работы и, вообще, из Вооруженных Сил и подвергся другим несправедливым гонениям.
Отказ от разработки и внедрения ОГАС был серьезной ошибкой советского руководства, так как она могла дать уникальную возможность на новом научно - техническом уровне решать вопросы развития экономики, образования, здравоохранения, экологии и т.д.
По мнению Ю.Е.Антипова, заместителя председателя военно-промышленной комиссии СССР, созданию ОГАС помешали некомпетентность высшего звена руководства, нежелание среднего бюрократического звена работать под жестким контролем и на основе объективной информации, собираемой и обрабатываемой ЭВМ, неготовность общества в целом, непонимание новых методов управления.
(Воспоминания о В.М.Глушкове)
---
Погибнуть оригинальной идее А. И. Китова не дал директор Института кибернетики АН УССР академик Виктор Михайлович Глушков (1923—1982). Он переосмыслил проект А. И. Китова и заручился в 1962 году поддержкой А. Н. Косыгина (работавшего в то время заместителем Председателя СМ СССР) активизации работ по созданию автоматизированных систем управления (АСУ). В стране началась масштабная кампания по созданию различных АСУ в государственных ведомствах и на предприятиях, которая захватила сотни тысяч советских граждан и продолжалась вплоть до начала Перестройки. С середины 1960-х годов и вплоть до своей кончины в январе 1982 фактическим идеологом многих работ по АСУ являлся В. М. Глушков. К середине 1964 года под его руководством группой советских учёных, в которую входил и А. И. Китов, был разработан предэскизный проект ЕГСВЦ (Единой государственной сети вычислительных центров). Китов в течение пяти лет был соратником и заместителем В. М. Глушкова по работам, проводимым в области автоматизированных систем управления в девяти оборонных министерствах СССР.
С Главным вычислительным центром Госснаба СССР несколько лет сотрудничал Лауреат Нобелевской премии Л. В. Канторович, пытаясь применить разработанные им математические методы оптимального планирования загрузки производственных мощностей. Можно также упомянуть, что программы оптимизации железнодорожных перевозок грузов промышленного назначения, разработанные в ВЦ Госснаба УССР, применялись также и рядом других территориальных ВЦ Госснаба СССР.
По словам Глушкова:
"Против всего проекта в целом начал резко возражать В.Н. Старовский, начальник ЦСУ. Возражения его были демагогическими. Мы настаивали на такой новой системе учета, чтобы из любой точки любые сведения можно было тут же получить. А он ссылался на то, что ЦСУ было организовано по инициативе Ленина, и оно справляется с поставленными им задачами; сумел получить от Косыгина заверения, что той информации, которую ЦСУ дает правительству, достаточно для управления, и поэтому ничего делать не надо."
Пришлось отказаться и от предложенного Глушковым перехода на безналичную систему расчетов, чтобы не распылять силы. Даже куда менее радикальные предложения внедрялись с большим трудом, поэтому систему "электронных денег" было решено отложить на потом, чтобы сосредоточиться на более насущных проблемах ОГАС. Проблем же хватало в изобилии.
Виктор Глушков позднее вспоминал:
"В связи с этим мной была написана отдельная записка в ЦК КПСС, которая много раз всплывала, потом опять исчезала, но никакого решения по поводу создания безденежной системы расчетов так и не было принято. Закончив составление проекта, мы передали его на рассмотрение членам комиссии. К сожалению, после рассмотрения проекта комиссией от него почти ничего не осталось, вся экономическая часть была изъята, осталась только сама сеть. Изъятые материалы уничтожались, сжигались, так как были секретными. Нам даже не разрешали иметь копию в институте. Поэтому мы, к сожалению, не сможем их восстановить."
В конечном итоге были внедрены лишь отдельные элементы ОГАС в форме автоматических систем управления на предприятиях, что ничем принципиально не отличалось от ERP (Enterprise Resource Planning, система планирования ресурсов предприятия), широко используемых во множестве западных, а теперь и отечественных, корпораций.
Справка по оборудованию:
M-20 — советская ламповая электронная вычислительная машина. Разработана в Институте точной механики и вычислительной техники (ИТМиВТ) и СКБ-245 под руководством С. А. Лебедева. Заместители главного конструктора — М. К. Сулим и М. Р. Шура-Бура, основные разработчики — П. П. Головистиков, В. Я. Алексеев, В. В. Бардиж, В. Н. Лаут, А. А. Соколов, М. В. Тяпкин, А. С. Федоров. Разработка была начата в 1955 году и завершена в 1958 году. ЭВМ выпускалась с 1959 по 1964 год на Казанском заводе математических машин и Московском заводе САМ, всего в Казани было выпущено 63 комплекта.
Элементная база: 1600 электровакуумных ламп, полупроводниковые диоды
Тактовая частота: 666,7 кГц (один импульс за примерно 1,5 мксек)
Система представления чисел: двоичная с плавающей запятой,
45 разрядов на коды чисел
Оперативная память: на ферритовых сердечниках, объемом 4096 45-разрядных слов
Буферная память: три магнитных барабана по 4096 слов каждый
Внешняя память: магнитные ленты (4 блока), перфокарты
Устройство вывода: печатающее устройство
Производительность: в среднем, 20 тыс. операций в секунду
Занимаемая площадь: 170—200 кв.м.
Потребляемая мощность: 50 кВт, не считая системы охлаждения
М-20 стала первой советской машиной, поставлявшейся в комплекте со специальным математическим обеспечением, тогда еще не носившим название операционной системы (ОС). Считается, что первая ОС была создана в середине 1950-х годов в исследовательской лаборатории компании General Motors для компьютера IBM-702, однако, в целом наличие операционных систем для машин первого поколения было нехарактерно из-за их низкого быстродействия и малого объема оперативной памяти. В 1959 году М. Р. Шура-Бура разработал ОС для машины М-20, учитывающую эти особенности. Система под названием ИС-2 («Интерпретирующая Система-2») состояла из библиотеки стандартных подпрограмм (СП) и программы-библиотекаря, имевшей довольно разветвленную функциональность. Программа-библиотекарь интерпретировала вызовы СП, выполняла автоматическое распределение и перераспределение динамической области оперативной памяти с сохранением вытесненных из нее СП на внешнем накопителе (магнитном барабане либо ленте) и автоматическим возвратом СП в оперативную память по мере обращения к ним.
---
Вот выдержка из ТТХ БЭСМ-4 (1962г) . Работа с удаленными объектами по каналам связи. Четыре входа с телефонных и 32 входа с телеграфных линий связи с соответствующими скоростями — 1200 и 50 бод.
---
ЭВМ М-50
В Советском Союзе, задолго до появления интернета, предпринимались попытки вдохнуть новую жизнь в застойную плановую экономику созданием масштабной компьютерной сети. О том, почему эта затея не удалась, рассказывает корреспондент BBC Future.
Для 12-летнего Олега Гимаутдинова обучение программированию в советской школе сводилось к чтению учебников. Многим его одноклассникам вскоре надоела сухая теория, и они охладели к предмету.
Но Олег не собирался сдаваться - его завораживали компьютеры, и он очень хотел попрактиковаться на настоящих машинах. Гимаутдинов и несколько его друзей начали искать возможности для осуществления этой мечты.
В начале 1980-х годов компьютеров в школах не было. Их можно было найти только в университетах и на предприятиях, администрация которых не жаловала школьников.
Но Гимаутдинову с друзьями удалось договориться, и им разрешили поработать на настоящих компьютерах, многие из которых представляли собой клоны американских машин.
Тогда они и не подозревали, что эти громоздкие клавиатуры и мониторы были первыми узлами отечественного интернета, который, как рассчитывала горстка исследователей, должен был вдохнуть новую жизнь в советскую экономику.
К тому времени эти специалисты уже несколько десятилетий пытались убедить государственные структуры в необходимости создания компьютерной сети, которая связала бы между собой тысячи ЭВМ по всей стране.
Это был бы аналог сети, создававшейся в те годы в США и Западной Европе - сети, которая со временем превратилась в современный интернет.
"Речь шла об интернете версии 1.0", - поясняет Бен Питерс, исследователь из Университета Талсы в штате Оклахома и автор книги о проекте советского интернета (How Not to Network a Nation: The Uneasy History of the Soviet Internet).
"Децентрализованная иерархическая компьютерная сеть в реальном масштабе времени управляла бы всеми информационными потоками советской административно-командной экономики".
Автор фото, Getty Images
Те советские дети, которые интересовались программированием, имели не много шансов получить доступ к настоящему компьютеру
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Подкаст
Но советский проект, известный под аббревиатурой ОГАС (ОбщеГосударственная Автоматизированная Система), так и остался на бумаге. И вот почему.
Советский интернет был детищем одного из основателей кибернетики Виктора Глушкова, которого, в свою очередь, вдохновили труды Анатолия Китова - создателя первых советских ЭВМ.
Китов впервые предложил создать национальную сеть ЭВМ еще в 1959 году. Посвященный ему российский документальный фильм под названием "Интернет полковника Китова" доступен в сети; начало ленты здорово смахивает на фильмы о Джеймсе Бонде.
Китов направил свое предложение Хрущеву, тогдашнему генеральному секретарю ЦК КПСС, но уже тогда стало очевидно, что воплотить его идею в жизнь будет делом нелегким - и не только из-за технических сложностей.
"Необходимо помнить, что в СССР имелись компьютерные сети, но они использовались в военных целях", - говорит Питерс. А вот сугубо гражданская сеть, которая могла бы стимулировать рост экономики, была принципиально новым проектом.
Глушков приступил к теоретической части работы над проектом ОГАС в начале 1960-х годов. Предполагалось, что любому гражданину СССР может понадобиться доступ к сети по работе, так что для начала необходимо было собрать массив информации буквально обо всем - от структуры рабочей силы в стране до уровня производства и размеров рынков сбыта продукции.
К 1970 году Глушков разработал детальный план реализации проекта и отправил его вверх по инстанции.
Но когда дело дошло до обсуждения в руководстве Коммунистической партии, министр финансов заявил о своем категорическом несогласии с проектом.
Он подчеркнул, что ЭВМ уже и так используются для того, чтобы включать и выключать свет в курятниках, и в создании национальной сети подобных машин нет необходимости.
По слухам, министр на самом деле был обеспокоен тем, что ОГАС может повлиять на баланс сил между его ведомством и Центральным статистическим управлением.
Несмотря на определенную поддержку со стороны других членов правительства, предложение Глушкова отклонили. Но его идея не умерла - и он боролся за свой проект в течение еще 12 лет.
Автор фото, Getty Images
Проект советского интернета был встречен в штыки некоторыми членами правительства
В ряде советских городов уже функционировали небольшие по масштабам локальные компьютерные сети. А много лет спустя, во время обучения в Новосибирском государственном университете, Гимаутдинов наткнулся на компьютер, который в свое время был соединен напрямую с Москвой, расположенной более чем в 3 тысячах километров.
Но, по словам Питерса, тогдашний советский "интернет" представлял собой не сеть в современном смысле слова, а лоскутное одеяло.
Поддержание работоспособности локальных сетей требовало постоянной серьезной работы над аппаратной частью, говорит Борис Малиновский, член ученого совета украинского Института кибернетики имени Глушкова и автор ряда книг о советской компьютерной отрасли (одна из них даже была написана на английском языке).
Но производство ЭВМ в стране не отличалось большой эффективностью и оперативностью. Это давало скептикам дополнительную причину для беспокойства относительно стоимости реализации проекта ОГАС.
По некоторым оценкам, на его полную реализацию потребовалось бы потратить 20 млрд рублей - примерно 100 млрд долларов в нынешних ценах. Кроме того, для обслуживания сети понадобилось бы привлечь 300 тысяч человек персонала.
Все эти обстоятельства привели к тому, что советский интернет так и не был создан.
Сын Анатолия Китова Владимир не понаслышке знает о работе над развитием советских сетевых технологий. Сейчас Владимир преподает в Российском экономическом университете имени Плеханова в Москве. А в 1970-80-х годах он писал программное обеспечение для управления крупными танкостроительными предприятиями.
По мнению Китова, проект ОГАС имел бы положительное влияние на советскую экономику - как и рассчитывали его приверженцы.
Гимаутдинов вспоминает университетские лекции, на которых преподаватели подчеркивали преимущества подобной сети: "Это звучало очень увлекательно - значительное повышение эффективности за счет роста точности рутинных вычислений и сокращения задействованного в этих процессов персонала".
Предполагалось, что упрощение и ускорение обмена данными привело бы к установлению большего контроля над экономикой.
Но все упиралось в закостенелость советской системы, отмечает Китов. "Все происходило в соответствии с планом, вне рамок которого просто ничего нельзя было сделать, - говорит Гимаутдинов. - Можно было приобрести только два фасона туфлей - коричневые или черные. Магазины были ими завалены, но никто не хотел их брать".
А между разными министерствами и региональными властями нередко разгорались конфликты - по словам Гимаутдинова, каждый элемент бюрократической машины боялся лишиться своей сферы влияния.
Автор фото, Getty Images
В конечном счете глубинные проблемы советской экономики попытались решить не при помощи компьютерной сети, а путем горбачевской перестройки
К 1980-м годам остро назрела необходимость реформ. В конечном счете глубинные проблемы советской экономики попытались решить путем горбачевской перестройки. Но можно ли было добиться этого при помощи проекта ОГАС?
Одним из препятствий стала и смерть Глушкова, стоявшего у истоков советской компьютерной сети и сыгравшего ключевую роль в борьбе за ее создание. Глушков умер в 1982 году в возрасте 58 лет, после продолжительной болезни.
"После его смерти проект фактически был обречен", - отмечает Питерс.
Впрочем, в 1980-х идея ОГАС уже освещалась в СМИ - рассказывали о ней и в школах, в том числе в школе Олега Гимаутдинова. Некоторое время после смерти Глушкова его проект продолжали продвигать последователи.
Одним из них стал Михаил Ботвинник - прославленный гроссмейстер, интересовавшийся программированием.
Ботвинник экспериментировал с ранними версиями компьютерных шахматных программ, пытаясь заставить их "думать" как гроссмейстер. Его алгоритмы использовались в планировании расписаний обслуживания советских атомных электростанций.
По словам Питерса, в хаосе 1990-х Ботвинник, которому тогда было за 80, попытался заинтересовать президента Ельцина идеей компьютерной сети, которая могла бы спасти экономику страны.
Но он потерпел неудачу - точно так же, как Глушков, Анатолий Китов и многие другие.
А всего через несколько лет появился известный нам всем интернет - всемирная паутина, выросшая из американского проекта Arpanet.
История советского интернета во многом повторяет историю самого Советского Союза. Но в ней отражены и технологические мечты того периода - мечты, которые в наше время стали реальностью.
Питерс упоминает в своей книге о сообществе кибернетиков, работавших под началом Глушкова, которые придумали утопичное государство под названием Кибертония и даже выдавали коллегам паспорта этой виртуальной страны.
В каком-то смысле это был прототип социальных сетей, которыми мы все сегодня пользуемся.
"Первые глобальные гражданские компьютерные сети появились в среде сотрудничавших друг с другом капиталистов, а не соревновавшихся социалистов, - пишет Питерс. - Капиталисты вели себя как социалисты, а социалисты - как капиталисты".
Советский интернет так никогда и не стал социальной платформой. Не не достиг он и своей главной цели - перезапуска советской экономики, переживавшей трудные времена.
Теперь, с высоты нашего цифрового века, становится очевидным, что приверженцы ОГАС и подобных ему проектов обгоняли свое время. Такие люди, как Анатолий Китов, Глушков и Ботвинник знали, что будущее - за широким сетевым взаимодействием.
Но хотя СССР и проиграл гонку за интернет, он, несомненно, принимал в ней непосредственное участие.
Прочитать эту статью в оригинале на английском языке вы можете на сайте BBC Future.
Электронные рубли, советские айпады, автомобильные навигаторы — всё это могло появиться ещё в СССР, если бы руководство страны одобрило один смелый проект.
Наши учёные чуть не построили свою киберутопию с интернетом — помешали кремлёвские бюрократы и… куры-несушки.
Институт кибернетики в Киеве — один из ключевых центров в СССР по созданию ЭВМ
Всё идёт по плану
К середине 1950-х промышленность Союза оправилась от последствий Великой Отечественной. Но в условиях «великих строек коммунизма» возникла новая проблема — кризис управления плановой экономикой. Народное хозяйство разрасталось такими темпами, что с каждым днём всё труднее было координировать деятельность 200 тысяч предприятий, сотен конструкторских бюро и институтов.
Министерства не успевали оперативно отслеживать миллионы запутанных технологических цепочек.
Росли издержки, множилась бумажная волокита, раздувался чиновничий аппарат. В 1954 году подсчитали: 15% трудоспособного населения СССР, то есть 6,5 из 44 млн человек, занимались исключительно администрированием. Разумеется, обрабатывать эти массивы информации было затруднительно: неизбежно возникали ошибки и подтасовки данных. Спасение пришло откуда не ждали — в это время началось массовое производство ЭВМ и семимильными шагами развивалась кибернетика.
Виктор Глушков с женой Валентиной, 1940-е
Обыкновенный гений
Потомственного казака Виктора Глушкова, родившегося в 1923-м в Ростове-на-Дону, трудно было вообразить на коне и с шашкой наголо. Мальчик не отличался здоровьем и носил очки с толстенными линзами. Зато закалял тело и дух: занимался гимнастикой, футболом, боксом, плаванием и скалолазанием. К тренировке ума подходил столь же серьёзно — штудировал и точные, и гуманитарные науки. За один присест одарённый школьник запоминал до 20 страниц математического текста. А стихи мог декламировать часами, причём Гёте — в оригинале.
Научную карьеру вундеркинд сделал ошеломительную. На физмат Ростовского университета 24-летний дончанин поступил в 1947-м… и закончил его за год с отличием. В 28 — кандидат наук, в 32 — доктор, в 40 — академик и математик с мировым именем.
Защитив докторскую, Виктор Михайлович хотел связать жизнь с высшей алгеброй. Но после знакомства с книгой Анатолия Китова «Электронные цифровые машины» загорелся кибернетикой. Мечты об умных машинах настолько захватили молодого инженера, что в 1956-м он переехал с женой в Киев — тогдашний центр кибернетических разработок. Там возглавил первую в Европе лабораторию вычислительной техники. Несколько лет спустя на её базе вырос Институт кибернетики, где под руководством Глушкова конструировали новаторскую технику.
Например, вычислительная машина «Днепр» 1958 года помогала покорять космос — её ставили в центры управления полётами.
Научную карьеру вундеркинд сделал ошеломительную. На физмат Ростовского университета 24-летний дончанин поступил в 1947-м… и закончил его за год с отличием. В 28 — кандидат наук, в 32 — доктор, в 40 — академик и математик с мировым именем.
Защитив докторскую, Виктор Михайлович хотел связать жизнь с высшей алгеброй. Но после знакомства с книгой Анатолия Китова «Электронные цифровые машины» загорелся кибернетикой. Мечты об умных машинах настолько захватили молодого инженера, что в 1956-м он переехал с женой в Киев — тогдашний центр кибернетических разработок. Там возглавил первую в Европе лабораторию вычислительной техники. Несколько лет спустя на её базе вырос Институт кибернетики, где под руководством Глушкова конструировали новаторскую технику.
Например, вычислительная машина «Днепр» 1958 года помогала покорять космос — её ставили в центры управления полётами.
Глушков за пультом вычислительной машины «Днепр», 1960
Однако талантливый математик понимал, что создаёт не просто сверхмощные калькуляторы: ЭВМ горы свернут, если объединить их в единую сеть. Так возник проект ОГАС — «Общегосударственная автоматизированная система управления экономикой». Идею Глушкова в 62-м одобрил Хрущёв. Генсек рассматривал общество будущего как единый механизм, где «всё будет организовано на основании автоматики, кибернетики, поточных линий». Оставалось лишь подготовить чертежи этого будущего.
на картинке — Предэскизный проект ОГАС, 1964
Мечты о киберутопии
Разрабатывая концепцию ОГАС, Виктор Михайлович досконально выяснил, как организована отечественная экономика. Он «мог прийти в любой кабинет — к министру, председателю Госплана — и задавать вопросы». За год академик объездил более 100 объектов, от фабрик и шахт до совхозов. Удалось собрать исчерпывающий массив сведений, начиная организацией труда в регионах и заканчивая уровнем производства и размерами рынков сбыта. Выводы оказались неутешительными:
У нас в стране все организации были плохо подготовлены к восприятию обработки экономической информации. Вина лежала как на экономистах, которые практически ничего не считали, так и на создателях ЭВМ. У нас органы статистики и частично плановые были снабжены счётными машинами образца 1939 года, к тому времени полностью заменёнными в Америке на ЭВМ.
Спасти ситуацию могла суперсеть, где сбор, передача и анализ данных автоматизированы. Главный вычислительный центр в Москве подключался бы по широкополосным каналам связи к 200 компьютерным узлам в крупных городах. А те, в свою очередь, получали бы информацию с 20 000 региональных терминалов, размещённых на заводах, фермах и прочих ключевых объектах народного хозяйства.
Предусматривалось создание распределённого банка данных с удалённым доступом из любой точки ОГАС. А также разработка системы математического моделирования для управления экономикой. «Скажем, ЭВМ могла определить, что в данный момент на заводе в Тольятти следует выпускать столько-то “Жигулей” с такими-то параметрами. И так по каждой продукции, производимой в СССР», — объясняла позже Вера Глушкова, младшая дочь академика. Кибернетик рассчитывал, что его «мыслящая сеть» будет контролировать не только производство и розничную торговлю, но даже электронные платежи.
Обложка паспорта гражданина Кибертонии, 1965
Цифровые деньги, циркуляцию которых легко отследить, помогли бы одолеть теневую экономику СССР, построенную на блате, взяточничестве и спекуляциях.
ОГАС обещала побороть и бюрократическую возню с документами. «Бумажная стихия обладает способностью рождать справки ради справок,— рассуждал кибернетик.— До 90?% этой информации никак не используется. Будущее управления связано с переходом на безбумажный документооборот». Картина вырисовывалась эпохальная — могла начаться эра цифрового социализма.
Но за те два года, которые Глушков вместе с соратниками посвятил проекту, он не забывал и о развлечениях. На территории Института кибернетики, располагавшегося на окраине Киева, молодые учёные создали шуточное виртуальное государство. Кибертонией правил совет разумных машин, а талисманом стал робот, играющий на саксофоне.
У «электронной страны» была конституция, паспорта, брачные свидетельства, деньги на перфокартах и листовка «Вечерний Кибер», где 31 декабря поздравляли читателей «с новым кодом». Кибертонцы издавали брошюры, регулярно устраивали в Киеве и Львове спектакли, вечера танцев и даже снимали фильмы. Однако вскоре веселье закончилось. В середине 60-х произошло событие, которые поставило под угрозу реализацию ОГАС.
Бюрократы против технократов
В 1964 году Политбюро показало Хрущёву кузькину мать — любителя кукурузы отстранили от власти. Проект всесоюзной сети лишился главного покровителя, а Леонид Брежнев, новый генсек КПСС, отнёсся к эпохальной затее настороженно. Например, пугал беспрецедентный размах затрат. Нужно было вложить 20 миллиардов рублей, потратив 15 лет на создание инфраструктуры, обучение специалистов и производство ЭВМ. Глушков признавал, что его детище «сложнее космической и атомной программ вместе взятых». Однако результат, по подсчётам учёного, окупил бы все усилия с лихвой:
Хотя стоимость проекта ориентировочно оценивалась в 20 миллиардов рублей, рабочая схема его реализации предусматривала, что вложенные в первой пятилетке первые 5 миллиардов рублей в конце пятилетки дадут отдачу более 5 миллиардов, поскольку мы предусмотрели самоокупаемость затрат на программу. А всего за три пятилетки реализация программы принесла бы в бюджет не менее 100 миллиардов рублей. И это ещё очень заниженная цифра.
Увы, вместо технологического рывка руководство страны решило обойтись малой кровью — затеяло реформы по внедрению рыночных отношений в плановое хозяйство. «Наши горе-экономисты», как вспоминал Виктор Михайлович в мемуарах, обещали, что «экономическая реформа вообще ничего не будет стоить. То есть будет стоить ровно столько, сколько стоит бумага, на которой будет напечатано постановление Совета Министров, и даст в результате больше».
Имелась и ещё одна веская причина, по которой чиновники не одобрили киберкоммунизм. С внедрением электронного разума отпала бы надобность в многоэтажном административном аппарате: начальники просто лишились бы директорских кресел. Допустить такое министры не могли.
Глушков с главным конструктором ЭВМ «Проминь», 1964
Доверить перфокартам управлять Кремлём? Ну уж нет!
В итоге проект ОГАС в 64-м приостановили. Глушкову поручили компьютеризацию отдельных предприятий. С задачей он справился блестяще. Например, в 1967 году на львовском телевизионном заводе «Электрон» заработала первая в Союзе автоматическая система управления производством. Ещё одну АСУ в конце 60-х запустили на Кунцевском радиозаводе в Москве.
Но это всё — локальные успехи. Глушков же по-прежнему грезил о киберсоциализме и продолжал стучаться в различные ведомства, отстаивая важность своих идей. В начале 1970-го ему улыбнулась удача — Кремль вновь заинтересовался темой ОГАС. Вряд ли в номенклатурщиках проснулось здравомыслие — просто к тому времени появилась информация, что Минобороны США успешно протестировало компьютерную сеть ARPANET, из которой потом вырос наш любимый интернет. Конечно, никто тогда не видел в «арпанете» предшественника глобальной сети. Но в Союзе понимали — надо ответить.
«На ферме яйценосность повысилась»
Утром 1 октября 1970 года в Кремле началось заседание Политбюро, посвящённое внедрению ОГАС. Когда Глушков вошёл в бывший сталинский кабинет, он заметил пару пустующих кресел. Отсутствовали две ключевые фигуры, потенциально готовые поддержать проект, — генсек Леонид Брежнев и Алексей Косыгин, председатель Совмина. Из-за календарных накладок оба на тот момент были в отъезде.
Без влиятельных союзников Виктор Михайлович не сумел отстоять свою наработку. Партийные функционеры согласились, что компьютеры важны для автоматизации хозяйства, но воспротивились электронному управлению страной. Яростнее всего критиковал Гарбузов, министр финансов:
Я ездил недавно в Минск. И там на одной птицеводческой ферме птичницы сами разработали вычислительную машину. Три программы выполняет: включает музыку, когда курица снесла яйцо, свет выключает и зажигает и прочее. На ферме яйценосность повысилась. Вот, что нам надо делать: сначала все птицефермы в Советском Союзе автоматизировать, а потом уже думать про всякие глупости вроде общегосударственной системы.
Политбюро утвердило ОГАС, но в максимально урезанном виде. Вместо автоматизации экономики — создание вычислительных центров в регионах и внедрение АСУ на отдельных предприятиях. Связать объекты, подобно ARPANET, планировали со временем. Но и это толком не удалось.
С 1976 по 1985 год построили 21 компьютерный узел, охватив 2000 предприятий. Однако объединить несколько центров в единую сеть не получилось. Не было общего стандарта: разные модели ЭВМ конфликтовали друг с дружкой. Да ещё часто прерывалась связь, зависали серверы, сбоили программы.
В итоге советский онлайн выглядел так: народ приходил в вычислительный центр со стопками перфокарт, а уходил с рулонами распечаток. Вот и весь удалённый доступ.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
16 апреля Госдума приняла в окончательном чтении закон об «обеспечении безопасного и устойчивого функционирования» интернета на территории России. По словам властей, это защита от угроз — страховка на случай отключения интернета извне. В Советском Союзе учёные и инженеры рассматривали компьютеры как «машины коммунизма» и пытались построить автономную систему, которая могла бы решить проблемы надвигающегося застоя. Александр Буренков — о главных причинах неудачи проекта советского интернета.
коммунизм с кибернетическим лицом
Компьютерные технологии кажутся сейчас логичным порождением развитого капитализма, продуктом финансирования агентств Министерства обороны США. Но в Советском Союзе 60-х годов некоторые учёные и инженеры рассматривали компьютеры как «машины коммунизма», предлагая своё видение глобальной информационной сети.
Идея советского коммунизма с кибернетическим лицом была вызвана, главным образом, ростом советской экономики в начале 1960-х годов. Управлять ею стало сложнее, а обрабатывать огромные массивы данных и согласовывать между собой все отрасли производства — почти невозможно. Назрела необходимость применения в задачах государственного управления электронно-вычислительной техники и автоматизированных систем управления, которые появились к этому времени и с успехом использовались в военно-промышленном комплексе.
Кибернетики проводили многочисленные аналогии между машинами и биологическими и социальными системами. Человеческое общение описывалось как передача информации с помехами, а нервная система уподоблялась компьютеру.
король советского интернета
Виктор Глушков за пультом ЭВМ «Днепр». Стоят: неизвестно, В. Скурихин, Л. Корытная, Л. Жук, В. Каленчук, Б. Малиновский, 1960 год
Руководил работами по улучшению замедляющегося советского социализма всемирно известный математик, директор Института кибернетики АН Украинской ССР, академик АН СССР Виктор Михайловича Глушков. По рекомендациям академика вплоть до середины 1980-х создавались специализированные институты, в крупнейших вузах страны открывались факультеты и кафедры для подготовки специалистов по вычислительной технике и так называемым АСУ (автоматизированным системами управления).
Главным проектом математика стала «Общегосударственная автоматизированная система управления советской экономикой». Академик полагал, что это единственная возможность для дальнейшего развития страны перед надвигающимся застоем. Воображение математика рисовало тысячи локальных компьютеров, связанных друг с другом через региональный сервер. Сеть так называемых «мейнфреймов» должна была быть синхронизирована по всей стране и связана с Главным вычислительным центром в Москве.
Главное, чем должна была помочь система, — снизить влияние субъективного фактора при принятии управленческих решений и резко повысить эффективность работы предприятий промышленности и транспорта.
Политической стороне провала плана по созданию общенациональных компьютерных информационных систем для управления народным хозяйством СССР (был реализован лишь фрагмент ОГАС в виде создания АСУ) посвящена известная статья историка науки и специалиста по советской вычислительной технике, кибернетике и космонавтике Вячеслава Геровича «Интер-Нет! Почему в Советском Союзе не была создана общенациональная компьютерная сеть» .
провал советской «кибертонии»
Идея Глушкова была не первым неудавшимся проектом советского интернета. В 1959 году военный инженер Анатолий Китов представил не получивший поддержки Хрущёва проект «Красная книга», предусматривавший создание в СССР Единой государственной сети вычислительных центров (ЕГСВЦ), которая объединяла бы управление армией и народным хозяйством (в духе времени инженер ставил вопрос о глобальном соперничестве с США).
В некрологе Глушкова, опубликованном в США, учёный был назван «королём советской кибернетики». Его книга «Основы безбумажной информатики» , вышедшая через несколько месяцев после его смерти, заканчивается словами:
«Недалёк тот день, когда исчезнут обычные книги, газеты и журналы. Каждый человек будет носить с собой электронный блокнот — комбинацию плоского дисплея с миниатюрным радиоприёмопередатчиком. Набирая на клавиатуре этого блокнота нужный код, можно, находясь в любом месте на планете, вызвать из гигантских компьютерных баз данных тексты, изображения, которые и заменят не только книги, журналы и газеты, но и телевизоры».
Книга была выпущена в формате популярного издания, рассчитанного на самую широкую, но математически образованную публику, однако многие её страницы с увлечением читали люди, далёкие от информатики. Академик рассказывал и о перспективах вычислительной техники в быту: о том, какими будут телевизоры и телевидение будущего, о многофункциональных телефонных аппаратах, о программированных стиральных машинах, безбумажном документообороте (прообразе электронной почты), компьютерных играх, программировании с использованием естественного языка (прообразе персонального ассистента наподобие Алисы или Siri), электронных версиях газет и журналов и даже внедрении электронных денег для взаиморасчётов между предприятиями (проект советских e-money был подготовлен в 1962 году).
К одной из новогодних вечеринок сотрудники института Глушкова придумали виртуальную страну «Кибертонию», управление в которой осуществлял совет роботов.
«Кибертония» проводила регулярные развлекательные мероприятия в Киеве и Львове, конференции и детские праздники, издавала брошюры, собственную валюту и даже проект кибернетической Конституции, став, по сути, спекулятивным дизайн-проектом так и не случившегося советского кибернетического будущего.
Вышедшее в 2016 году в MIT Press исследование Бенджамина Питерса How Not to Network a Nation: The Uneasy History of the Soviet Internet ясно показывает, что одной из главных причин неудачи проекта советского интернета стала советская бюрократия. Ведомства, задача которых формально заключалась в том, чтобы обеспечивать социалистическую кооперацию, напротив, усердно защищали собственные аппаратные позиции. Советский Союз не смог построить интернет не столько из-за нехватки технологий или отсутствия частной собственности, сколько из-за невозможности протолкнуть столь масштабный проект через все ведомства, интересам которых он противоречил. «Хотя сегодня наши компьютерные сети процветают, — пишет Питерс, — история советского интернета показывает нам, что нынешние сети не являются чем-то естественным или необходимым». А значит, нет никаких гарантий, что его не ждёт судьба советского кибернетического проекта.
современные художники и советский интернет
В научно-фантастической видеоработе «После скудности» иранской художницы Бахар Нуризаде попытки советских кибернетиков в 1950–1980-е годы построить полностью автоматизированную плановую экономику показываются как факт из альтернативной истории, а экономическое применение социалистических кибернетических экспериментов — как материал для пересмотра финансовых механизмов и представлений нашего времени.
Международный интерес художников, спекулятивных дизайнеров и исследователей к истории советской кибернетики можно объяснить очевидным желанием найти альтернативные нарративы для будущего. Cегодня мы пытаемся понять, как можно использовать советский опыт, чтобы выйти из состояния цифрового феодализма к новым возможным утопиям. С одной стороны, это материал для сценариев «советофутуризма» (Soviet Futurism) и попыток представить, как появление альтернативного интернета изменило бы ход истории. Как использовали бы новые технологические возможности КПСС и советская армия? Создала бы советская сеть новую цифровую тиранию? Как СССР, обладающий собственным интернетом, переживал бы падение цен на нефть, перестройку, гласность, и каким он вошел бы в 1991 год?
Читайте также: